- Александр Евгеньевич, что вас подвигло на написание собственного учебника? Как проходила работа?

- Когда я начинал писать «Начальную теорию», аналогов этому учебнику не было. На занятиях по сольфеджио преподаватели и учащиеся пользовались «Практическим руководством по музыкальной грамоте» Г.Фридкина середины прошлого века, которое не является собственно учебником, - это лишь практические задания с небольшими комментариями. Я в свое время сам с ним намучился. Но когда ученики пропускали занятия, приходили из других школ и т.д., нужно было как-то быстро их внедрить в материал, и я понял, что такой учебник просто необходим. Я работал над учебником почти 7 лет. Пока работал, появились подобные книги - вероятно, идея витала в воздухе. Единственное, что меня радует - аналоги были другого характера (появились, в частности, справочники - в основном, училищного уровня). Я считаю, что это была нужная книга. Не знаю, насколько она нужная сейчас и насколько она будет нужна в будущем. Уже напечатано нечто похожее (возможно, более высокого уровня), будут и еще появляться учебные пособия. Моей целью было лаконично уместить в учебник весь курс музыкальной грамоты и дать материал сверх того в помощь поступающим в училище, в частности будущим теоретикам. А студентам других кафедр это пособие может помочь и в среднем учебном звене.

Когда я начинал писать учебник, я уже имел значительный педагогический опыт и эмпирическим путем пришел к выводам, как какие-то задания по сольфеджио сделать проще, как что-то сделать быстрее. Еще учеником я задумывался над этими вопросами – почему обязательно надо мыслить так, как нам объясняли, если есть более простые варианты. Все это я постарался воплотить в «Начальной теории».

Во время написания учебника мне казалось, что я достаточно просто все объясняю. Потом пришло осознание недостатков книги. Начав использовать учебник в педагогической практике, я понял, что его надо упрощать. Так часто бывает: выносишь, например, задачу или диктант на обсуждение к экзамену, все кажется элементарным, а другие педагоги со стороны говорят, что это сложно. В своем деле сложность можно не заметить. Хорошо было бы отдать учебник на рецензию перед печатью, чтобы кто-то посмотрел со стороны, но я этого сделать не мог, были очень сжатые сроки в издательстве. Сейчас я бы многое сделал по-другому, если бы были на это силы, время и возможности.

- Очень многие учащиеся музыкальных школ воспринимают предметы теоретического цикла как вспомогательные и не уделяют им достаточного внимания. Почему так происходит? Как можно изменить ситуацию?

- К счастью, не все так относятся к теоретическим предметам. Хотя сольфеджио испокон веков действительно воспринималось как предмет «в нагрузку». Мне в связи с этим вспоминаются советские продовольственные наборы, когда во время дефицита давали, плюс к набору, какое-то залежалое барахло. Сольфеджио также шло в наборе с основными дисциплинами как навязанный обязательный предмет. Конечно, это очень горько осознавать, но нужно быть реалистами, нужно признавать существующее положение вещей.

Так происходит по многим причинам. Первая среди главных причин – отношение администрации. От того, как поставлен предмет в школе, зависит отношение и преподавателей, и учеников, и их родителей. Вторая причина – отношение преподавателей по специальности. От настроя классных руководителей зависит и настрой ученика. Часто некоторые преподаватели разрешают пропускать занятия по сольфеджио в связи с подготовкой к концертам, зачетам, экзаменам. Это случается один раз, другой, а потом входит в систему. Уроки по специальности проходят один на один, а это гораздо сильнее влияет на психику детей, чем занятия в группе. И преподаватель по специальности всегда будет вызывать большее уважение, чем преподаватель по сольфеджио. Третья причина – отношение родителей. Серьезная проблема возникает, если родители учились музыке и не любили сольфеджио. Стоит один раз сказать ребенку, что взрослые как-то обходились без этого сложного предмета, реакция сразу дает о себе знать.

Немаловажным обстоятельством является профессиональное устремление ученика. Если ребенок планирует двигаться дальше в музыкальной сфере, он должен отдавать себе отчет в том, что сольфеджио ему понадобится, чтобы как минимум поступить в училище. И, безусловно, отношение ребенка к предмету не может не зависеть от того, как преподаватель ведет урок, от того, может ли преподаватель детей заинтересовать, доказать им, что сольфеджио почти столь же важно и нужно, как и исполнительство.

Когда я учился, у меня было все наоборот. Сольфеджио мне нравилось, а специальность (фортепиано) шла «в нагрузку». Я мог пойти играть в футбол вместо фортепиано, а на сольфеджио приходил в любом состоянии. Так что, так или иначе, от влечений самого ученика к той или иной деятельности отношение к урокам тоже зависит.

Факторов отношения много. Существуют такие вещи, как человеческий контакт преподавателя с ребенком или его отсутствие, как умение или неумение ребенка заниматься в группе. Я считаю, это неправильно, что сольфеджио оформлено в групповых занятиях. Если бы мы занимались сольфеджио индивидуально, уверен, оно бы заняло для детей такое же место, как и профильный предмет, и пользы было бы гораздо больше. Денег на индивидуализацию занятий по сольфеджио государство не дает, и все еще сильно влияние традиции. Исторически сложилось, что сольфеджио проводится в группах, и очень сложно что-то изменить.

- Как удержать внимание детей во время групповых занятий?

- Нужно рассчитывать смену заданий. Все зависит от хорошо подготовленного плана урока. В моем ежедневнике - скрупулезно расписанные планы каждого урока для каждой группы. Детям становится неинтересно, когда им нечего делать, урок должен быть динамичным. Это безумно трудно - занять всех детей в условиях группового обучения. Вот для этого существуют так называемое «проблемное обучение», «программированное обучение», компьютер может помочь в этом случае, обо всем этом я писал в своих работах. Например, занимается довольно средняя по уровню группа, в которой есть сильный ученик, и он скучает, пока мы в очередной раз разбираем одно и то же. Я сажаю его за компьютер, открываю ему обучающую программу, и я за него спокоен. Все заняты делом. К каждому ученику нужен индивидуализированный подход. И все это надо продумывать заранее. Сколько лет преподаю, столько лет готовлюсь к каждому занятию.

- Часто в одной группе встречаются более способные и менее способные дети. Как их оценивать, чтобы никому не было обидно?

- Хороший вопрос. Например, в группе два ученика. Условно говоря, ученик Иванов, у которого отсутствует чувство ритма, хромает высотный слух, приносит заданный на дом музыкальный пример, поет и поет плохо. Но я знаю, что он рвется в бой. А есть ученик Петров, который впервые этот пример увидел и сразу прочитал с листа. С этой проблемой бороться сложно. Я стал задавать номера наизусть. Если спето даже фальшиво, но наизусть, я пойду навстречу и поставлю оценку выше, потому что знаю, что ученик занимался. Это лишь один из немногих примеров. Вопрос с оценками каждый раз решается индивидуально, иногда даже на несколько интуитивном уровне. Критериев много. Но я всегда советую своим практикантам ставить оценку быстро, чтобы у ученика не было ощущения сомнительности полученного балла. И нужно уметь объяснить оценку. Если меня спрашивают, почему я ставлю тот или иной балл, я всегда могу его обосновать. Я дал себе зарок ставить оценку справедливо, независимо от моих симпатий к тому или иному ученику.

- У вас есть работа «Дидактические игры на уроках сольфеджио», расскажите, пожалуйста, об этих играх.

- Это очень трудная тема, которая должна быть разработана, она сейчас находится только в начале пути. Сложность проведения игр на уроках состоит в том, что они должны быть именно дидактическими, они должны приносит пользу учебному процессу, а не тормозить его. При этом игра должна быть игрой. Грань между полезной игрой и бесполезной игрой очень тонкая. Часто на игры просто не хватает времени, особенно в старших классах. Урок идет 1 час 10 минут, дети часто опаздывают, надо и опросить детей, и дать новый материал, а еще заполнение журналов, дневников - я часто просто не успеваю внедрить игры в урок. А жаль.

- Во многих школах появилась такая тенденция – детям почти не дают писать диктанты вплоть до выпускного экзамена. Как вы к этому относитесь?

- Диктант – сложнейшее задание для детей. В своих работах я писал о том, что «диктант», в принципе, неправильное название для того, что делают дети в музыкальных школах. Если писать диктанты, как того требуют методики, по памяти, то это уже не «диктант», а «изложение», или «изложение с элементами сочинения». Даже если давать детям писать музыкальный пример под диктовку, это все равно очень сложно. Есть два пути. Первый путь – честно давать детям диктанты каждый урок. Диктант вместе с предварительным разбором, настройкой, разбором ошибок выливается в 40 минут, это почти весь урок. Соответственно каждый урок проходит в диктанте. Есть второй путь – забыть про диктанты и спокойно заниматься другими видами работ. На выпускных экзаменах, в любом случае, диктант присылают из методического кабинета. Здесь, в свою очередь, также два пути – вскрыть диктант до экзамена, выучить с детьми или помочь детям, и все довольны; либо, как честно делаю я, сыграть ученикам диктант на экзамене и получить ожидаемый итог в виде преобладающего количества двоек. Я бы отменил диктант в музыкальных школах, по крайней мере, на экзаменах, было бы лучше заменить диктанты близкими формами работы или писать диктанты попроще и пореже. Тем, кому диктанты действительно нужны, я даю диски, они пишут диктанты дома, приносят мне на проверку, и, следует отметить, это дает колоссальные результаты.

- Как ваши ученики работают над слуховым анализом?

- В основном дети работают дома с аудиозаписями и с обучающими программами. Слуховой анализ наиболее обширно представлен именно в компьютерных обучающих программах. Этих программ хватает, чтобы довести ученика с нуля до серьезных слуховых навыков. В любом случае, работы над слухом один раз в неделю на уроке слишком мало. Чтобы развить слух, детям приходится еще и регулярно работать дома.

- Какие обучающие программы вы чаще всего используете в своей практике?

- Обучающих программ очень много. Я читал доклад преподавателям Центрального округа об этих программах и не все успел перечислить, а мы встречались три раза, и каждая встреча длилась полтора часа. На Западе компьютерное обучение развивается стремительно и постоянно создается что-то новое. У нас такого пока нет. Лично я часто использую «Ear master school». Есть много программ, которыми я бы хотел пользоваться, но не могу, так как на лицензионные программы деньги не выделяют, а пиратские в школе – это нонсенс.

- Александр Евгеньевич, стоит ли ждать в ближайшее время в печати ваши новые работы?

- Мне сейчас вспомнился Александр Порфирьевич Бородин, который мог писать, только когда болел настолько, что не мог читать лекции, но не настолько, чтобы не мог писать музыку. Времени не хватает на все начинания. Разве что, надеюсь, скоро выйдет вторая часть «Гармонических последовательностей». Других планов пока раскрывать не буду.