Импровизация на академической сцене сегодня явление редкое, если не сказать единичное. Сложившаяся система отношений между композитором и исполнителем, при которой последний практически не имеет возможности внести в авторский текст какие-либо изменения от себя, сделала импровизацию на классической сцене почти невостребованной. Оказавшись вне практики в академической среде, она стала предметом мифотворчества; способность импровизировать стали относить к категории редкого дара, далеко не каждому доступного. И уже мало кто помнит, что еще относительно недавно импровизация в западноевропейской музыке была неотъемлемой частью исполнительского ремесла, а все выдающиеся исполнители вплоть до середины XIX века были прекрасными импровизаторами.

Стремясь возродить искусство импровизации, студенты РАМ им. Гнесиных Екатерина Белоножко и Александр Алейников решились воплотить в жизнь весьма амбициозный проект – провести в Москве конкурс музыкантов-импровизаторов. Это им удалось: при минимальной поддержке и на максимальном энтузиазме в 2017 году прошел первый в России конкурс классической импровизации «ИмпроКлассик». Инициатива получила одобрение, обрела популярность (о чем свидетельствует увеличение количества поданных заявок в четыре раза – с пятнадцати до шестидесяти двух), и год спустя конкурс состоялся вновь, уже в более масштабной форме.

Конкурсу предшествовала презентация проекта (на ней были оглашены и даже воплощены добровольцами из зала некоторые из конкурсных заданий), а также серия мастер-классов и встреч с музыкантами, практикующими и преподающими импровизацию. Здесь обнаружилось разнообразие подходов к оценке возможностей импровизации, ее функции в процессе обучения молодых исполнителей, методик преподавания. Так, для композитора и педагога Московской консерватории Татьяны Шатковской-Айзенберг импровизация в большей степени является способом освоения классических форм; в ее системе ученики импровизируют преимущественно по заранее подготовленному тональному плану, формообразовательному шаблону, переносят знания о стиле (барочном, классическом, романтическом) и структурах (расширенная тональность, хроматическая тональность) в практику спонтанного музицирования. Сама по себе спонтанность не самоцель, хотя, безусловно, раскованность и готовность ученика к действиям сообразно поставленной задаче – далеко не последний элемент, обеспечивающий успешность импровизации. Причем в качестве тем для импровизации используются известные всем мелодии – в частности, в ходе мастер-класса его участники постигали различия между мелодической, гармонической и ритмической фигурациями, импровизируя на мелодию песенки «Маленькой елочке холодно зимой».

Иной подход к преподаванию импровизации у Ирины Смирновой из Петрозаводска. Ее метод, названный Go With the Flow, нацелен на раскрытие индивидуальности, обретение свободы самовыражения, основан на следовании интуитивной волне, но опять-таки – на определенном ограниченном пространстве. За отправную точку берется не гармоническая структура, а линеарная – лад. Начинающим импровизаторам Ирина Николаевна предлагает работать с пентатоникой; для пианиста это самый очевидный лад, выпуклый в буквальном смысле этого слова, ибо расположен на черных клавишах. Начиная с небольшого фрагмента пентатоники (три-четыре звука), импровизация постепенно распространяется на всю клавиатуру фортепиано. Здесь отдается предпочтение медитативности, ведущей начало от мирового фольклора (и это неслучайно – в Петрозаводской консерватории Смирнова в основном работает со студентами, изучающими народную музыку Карелии), углубленному исследованию предлагаемой структуры, внимательному вслушиванию в звучащий материал. Главный тезис – «позвольте себе быть собой» – похоже, никого из участников мастер-класса не оставил равнодушным. 

Мастер-класс пианиста Валерия Гроховского был преимущественно посвящен джазовой импровизации. Он состоял из двух частей: в первой Гроховский рассказывал о специфике импровизации в джазе – разговор важный, учитывая, что аудиторию составляли в основном академические музыканты. Вторая часть, практическая, была посвящена образности в музыке, музыкальному диалогу, взаимодействию в ансамбле. При этом Гроховский – опытный импровизатор с академическим образованием, совмещающий в своем творчестве джаз и классику, – не ограничивал выходивших на сцену какой-либо конкретной стилистикой и, вообще говоря, действовал как настоящий импровизатор, отталкиваясь в ведении мастер-класс от звучащего материала, предоставляемого его участниками.

Синтетический подход к обучению импровизации продемонстрировал Александр Маклыгин – композитор, музыковед, профессор Казанской консерватории, автор пособий по импровизации в классической манере для учащихся музыкальных школ. Несмотря на то, что вся методика в большей степени нацелена на освоение классических форм, Маклыгин использует в занятиях также и джазовые структуры. В частности, он предлагает ученикам импровизировать на гармоническую сетку архаического блюза, а также вводит перкуссивные ритмические элементы и даже несложные двигательные упражнения, направленные на раскрепощение тела и обретение ритмической свободы. Александр Львович поделился с присутствующими опытом работы с педагогами музыкальных школ, а также видеозаписями впечатляющих выступлений созданного им ансамбля «Импровиз-Рояль», участники которого во время выступлений один за другим в бешеном темпе сменяют друг друга, создавая совместно единую импровизацию – как правило, на известные мелодии или джазовые темы. Количество участников в этом ансамбле доходит до шести-семи, при этом виртуозность пианистов и наличие театральных элементов превращают концерты «Импровиз-Рояля» в настоящее шоу.

За день до собственно конкурса состоялась открытая дискуссия «Импровизация и ее роль в процессе обучения». Ее участники – уже знакомые педагоги Маклыгин, Шатковская-Айзенберг, Смирнова, а также композитор Павел Левадный и преподаватель импровизации ДМШ им. Танеева Андрей Дроздов – в один голос сетовали на отсутствие предмета «импровизация» в цикле подготовки исполнителей, на выхолощенность и механистичность современного российского музыкального образования, на гипертрофированную ориентацию образовательного процесса на конкурсы, в которых, естественно, нет места импровизации. Ни у кого не вызывала сомнения мысль о том, что импровизация – естественное состояние человека, что обучение импровизации приносит огромную пользу как в плане освоения закономерностей построения музыкального материала в классической музыке, так и в плане раскрепощения исполнителя, освобождения от сценических «зажимов».

В оценках же современной музыки участники дискуссии оказались весьма консервативными. Так, мобильные формы и индетерминизм – достижения музыки второй половины ХХ века – были объявлены больше имеющими отношение к перформансу, нежели к собственно композиции. Присоединившаяся к дискуссии Инга Преснякова, музыковед, преподающий на джазовом отделении РАМ им. Гнесиных, призналась, что не относит свободную импровизацию к художественным явлениям – увы, весьма расхожая в академических кругах оценка обладающего богатой историей солидного музыкального направления, до сих пор по достоинству не оцененного музыкантами-«классиками» (и, как правило, мало им знакомого). Зная об этом грустном факте, автор этого материала прочитал в рамках подготовительного периода «ИмпроКлассик-2018» двухчасовую лекцию об истории и технике свободной импровизации.

И вот – 17 марта, день конкурса. Он начался с прослушивания младшей группы; конкурсантов в ней было немного – всего семь человек, и с местами жюри определилось довольно быстро. Зато взрослая группа оказалась весьма многочисленной – в первом туре принимали участие сорок два человека!

Первый этап конкурса – «Сентиментон»: участникам предлагалось проиллюстрировать полутораминутной импровизацией человеческое чувство или ощущение. Не все с самого начала попали в равное положение: иллюстрировать, к примеру, смущение или ностальгию вряд ли получится ярче, чем икоту во время публичного выступления (было и такое задание). Но конкурс – всегда в какой-то мере лотерея. После первого тура количество конкурсантов уменьшилось до двадцати шести.

Следующий тур – «Поэтон», импровизация на стихотворение. Здесь отбор оказался наиболее сложным: организаторы подготовили в основном стихи русских поэтов о природе, поэтому импровизации тех, кто попал во второй тур, оказались более нивелированными и очевидными. Тем не менее отсев продолжился: шестнадцать оставшихся участников состязались в искусстве излагать известные (в основном песенные) мелодии в предложенных стилях – от барокко до импрессионизма и расширенной тональности. И этот этап оказался во многом решающим, четко выявив стилистическую гибкость конкурсантов, их умение быть разноплановыми.

Завершающий этап «Синематон» – участники аккомпанировали двухминутному фрагменту из художественного или документального фильма – выявил четырех уверенных финалистов. Но тут жюри попало в сложную ситуацию: мнения относительно того, кому из четверых присуждать первую премию, сильно разделились. Потребовался дополнительный конкурс; один за другим четыре финалиста (все пианисты) импровизировали на детскую новогоднюю песенку в совершенно свободной манере. И лишь после этого места распределились, хоть и с минимальным отрывом друг от друга. Первое место разделили приверженец атональной игры Елизавета Намоченко и виртуозный стилист Ольга Иванова, второе место досталось Никите Хабину, третье – Вадиму Садальскому.

«ИмпроКлассик-2018» завершился на победной ноте. Конкурс уверенно набирает обороты и с оптимизмом смотрит в будущее. Конечно, многое еще предстоит улучшить, но, безусловно, «ИмпроКлассик» на сегодняшний день является чуть ли не уникальным явлением в современной академической музыке России, его вклад в пропаганду искусства импровизации трудно переоценить.

Фото Марии Рузанкиной