Главной площадкой ежегодного международного праздника искусств (в основном все-таки музыки) является Новосибирская государственная филармония, хотя с каждым годом название «Транссибирский» становится все менее метафоричным, ибо в его орбиту постепенно включаются новые города Сибири (теперь это были Омск и Красноярск). Более того: сама «магистраль», по которой движется творческий состав, начинает превосходить саму себя – фестивальные программы были и еще будут показаны в Санкт-Петербурге, Москве, Екатеринбурге, городах Израиля, Южной Кореи и Японии.

Уникальность Транссибирского фестиваля с участием лучших музыкальных коллективов и солистов определяется не только центральным местом его проведения вдали от европейских столиц и границ, но и задачами, которые он перед собой ставит. Например, «выровнять» культурное пространство, совершить реальные действия по стиранию различия между мегаполисами и малыми городами в отношении доступа к художественным ценностям. Поэтому отдельные его программы повторяются в районных центрах Новосибирской области – совсем небольших городках: в этом году это были Искитим и Ордынское. Организаторы не упускают из виду подрастающее поколение любителей музыки – ежегодно в программе присутствует концерт «Дети – детям». На сей раз его звездой стал Полад Бюль-Бюль оглы, а за пульт юношеского симфонического оркестра Новосибирской специальной музыкальной школы встал 14-летний сын певца Муртуза.

Нынешний Транссибирский фестиваль (или «репинский», как называют его в Новосибирске), увы, был менее насыщен яркими событиями, в отличие от прежних лет: приезжих коллективов не предложил, музыкантов по-настоящему мирового класса оказалось немного. Не была поддержана традиция премьеры специально написанного для В. Репина и его фестиваля крупного сочинения – паллиативом стал концерт венского скрипача-виртуоза, дирижера и композитора-юмориста Алексея Иегудесмана (эта программа оказалась серьезной неудачей).

Определенным отходом с позиций именно арт-фестиваля стало редуцирование насыщенной off-программы, а также той части основной, в которой музыка вступала во взаимодействие с другими искусствами. К ней можно отнести лишь три проекта. Во-первых, музыкально-драматическую программу «Лики Шекспира», в которой музыканты были хороши (органистка Е. Кривицкая, контратенор С. Ванин и особенно гобоист И. Паисов), но драматический артист (П. Татарицкий) к их уровню не приближался, и композиция в целом вызвала ряд существенных вопросов. Во-вторых, крайне интересный и произведший сильное впечатление опыт живого синхронного озвучивания американского немого фильма «Любовь» (в главной роли Грета Гарбо), специально написанным саундтреком греческого композитора Афродиты Райкопулу с посвящением Репину (премьера состоялась в феврале в Лондоне). В-третьих, программу «Па-де-де на пальцах и для пальцев» с участием прима-балерины Большого театра Светланы Захаровой и других звезд балета, созданную для первого фестиваля и на этот раз показанную в Красноярске. Надеюсь, что некоторое снижения градуса объясняется экономическими причинами, а не творческой усталостью, и в дальнейшем репинский фестиваль будет закреплять свои позиции. Тем более что все же были предъявлены и музыканты экстра-класса, и программы, которые оставили неизгладимые впечатления, и новые проекты, заслуживающие серьезного обсуждения.

Фестиваль был связан с несколькими юбилеями и памятными датами: упомянутый вечер «Лики Шекспира» был посвящен 400-летию со дня смерти великого поэта и драматурга. Большим и серьезным концертом «СПРКФВ – 125» отметили юбилей Сергея Прокофьева. В его программе прозвучали: Симфония-концерт для виолончели с оркестром в очень техничном и ярком исполнении француза Анри Демаркетта; Концерт № 2 для скрипки с оркестром, который сыграла Клара-Джуми Кан из Германии, – «правильно», но слишком ровно и не слишком выразительно; Симфония № 7. Есть ощущение, что дирижер этого концерта Лио Куокман – обаятельный маэстро из Гонконга – не вполне разобрался с музыкой Прокофьева, с ее многотемностью, ритмической и тематической контрастностью, так называемым монтажным принципом формообразования и прочими тонкостями. От этого два первых сочинения показались скучными, по-настоящему же задалась только симфония, которую Новосибирский академический симфонический оркестр играл не впервые и «вынес на своих плечах».

В формальности исполнения можно упрекнуть и участников первого концерта фестиваля под названием «Снова в путь!». Один из них – признанный мэтр скрипичного исполнительства Пинхас Цукерман. Он не только сыграл Адажио и Рондо Моцарта и выступил в дуэте со своей женой виолончелисткой Амандой Форсайт, но и продирижировал большей частью программы. Музыкант, повторим, знаменитый: прекрасный звук, безупречная интонация, легкость, артистизм исполнения – все на месте, но при этом все без вдохновения. Виолончелистка взбудоражила публику эффектным внешним видом, порадовала сценической свободой, но играла, казалось, тоже без особого интереса. Паре наиболее удалась очень выразительная (странно, что редко исполняемая) пьеса Сен-Санса «Муза и поэт», где наконец воплотились в звуках подлинные чувства. Во втором отделении концерта-открытия прозвучала Симфония № 1 Брамса, дирижировал тоже Цукерман, играл опять Новосибирский симфонический, и здесь расслабленность маэстро улетучилась, он предельно собранно и энергично начал первую часть и довел симфонию до конца, постоянно удерживая внимание публики на ее эмоционально глубоком и психологически насыщенном «сюжете».

Интересным оказался концерт «Северное сияние», в котором музыку Сибелиуса (симфония «Финляндия») и Дворжака (Симфония № 8) вновь исполнял НАСО, а дирижировал молодой финский музыкант Пиетари Инкинен. Сочинения прозвучали свежо и увлекательно, с необходимой красочностью и разнообразием нюансов. Главный герой фестиваля Вадим Репин сыграл Скрипичный концерт Сибелиуса, сочетая в своей манере свободу и вдохновенность с очень точным и выверенным следованием авторской мысли. Здесь у музыканта была возможность продемонстрировать и богатые виртуозные возможности – все в целом, пожалуй, сделало этот выход Репина на сцену первой кульминацией фестиваля.

Увлекательной оказалась программа «Планета кларнета». В ней прозвучало много разнообразной музыки, в основном обработки популярных сочинений, и приняли участие музыканты разных направлений: камерный оркестр и Filarmonica-квартет Новосибирской филармонии, Репин, известные новосибирские джазовые музыканты. Царил кларнет, точнее – кларнеты. Большую часть программы выступали обаятельные и артистичные близнецы Александр и Даниэль Гурфинкели (Дуо Гурфинкель) из Израиля. Казалось бы, в их виртуозном и зажигательном исполнении все возможности кларнета были исчерпаны. Однако во втором отделении в сочинении Шломо Грониха «Мозаика» к ним присоединился отец, один из крупнейших авторитетов в области исполнительства на кларнете Михаил Гурфинкель, и… произошло чудо. Его инструмент запел пронзительно-щемящую мелодию, рождающуюся (простите за пафос) где-то в области сердца, восхитил богатством динамических оттенков – от шепота на pppp до отчаянных возгласов на ffff, неправдоподобно расширил диапазон звучания. Несомненно, старший Гурфинкель – одно из самых ярких впечатлений фестиваля.

В этом году энергетика Транссибирского нарастала постепенно и к финалу вылилась в триумф исполнительского искусства музыкантов самого высокого уровня. Впервые в Новосибирск для участия в фестивале приехал молодой, но уже с восхищением принятый в мировом музыкальном сообществе пианист Даниил Трифонов. Он исполнял вещи подчеркнуто сложные как технически (например, переложенную Брамсом для левой руки Чакону Баха), так и концептуально (например, Первую сонату Рахманинова) и был предельно концентрирован на этой музыке. Новосибирскую публику потрясло его колдовское «творение» музыкальной материи, неповторимая трактовка известных сочинений, которые вдруг стали неузнаваемыми при абсолютно точном следовании авторскому тексту. Концерт назывался «Вспышка сверхновой», и Трифонов это название оправдал в полной мере.

В последних двух концертах Репин выходил на сцену в компании таких блистательных музыкантов, как виолончелист Миша Майский и пианист Константин Лившиц (последний героически поддержал товарищей и срочно прибыл на замену заявленному, но не приехавшему на фестиваль Борису Березовскому). Камерную программу посвятили 100-летию со дня рождения Иегуди Менухина. Центром концерта для меня стало трио «Памяти великого художника» Чайковского – это исполнение разрушало стереотипы. Практически все произведение, эмоциональное содержание которого, как правило, укладывается в диапазон от элегичности до драматизма с легкими нотами просветления, музыканты наполнили приподнятым, даже праздничным настроением, почти ликованием, полноценным ощущением радости бытия, и только последняя вариация и кода обрушили в бездну трагедии: они были исполнены без всякой аффектированности, но передали предельно острое ощущение невозвратимости потери, ту эмоцию, которая и вызвала к жизни гениальное мемориальное сочинение. Полагаю, что исполнение Трио Чайковского этим составом внесло существенный вклад в историю его трактовок.

Завершился форум концертом, также отмечающим юбилейную дату, – 60-летие Новосибирского академического симфонического оркестра. Этот коллектив не только составляет основу и фундамент большинства фестивальных программ, но своим высоким профессиональным уровнем и авторитетом в музыкальном мире собственно и позволяет Новосибирску быть центром такого огромного и значимого фестиваля, как Транссибирский. Оркестр под управлением художественного руководителя и главного дирижера Гинтараса Ринкявичуса ограничился скромной ролью аккомпаниатора, которую выполнил более чем достойно (свою круглую дату музыканты незадолго до этого уже отметили масштабным праздничным концертом). Майский тонко и волнующе исполнил очень красивую пьесу Бруха «Кол Нидрей», Лифшиц приподнято и с азартом сыграл Концерт № 1 Листа, а в завершение уже сложившееся трио Репин – Майский – Лившиц во всем блеске исполнило Тройной концерт Бетховена…

Фестиваль тем временем поехал дальше – сначала на Запад, потом на Восток. Закончить его планируют 20 июня в японском Саппоро.

Фото Александра Иванова