Во-первых, сам по себе этот выдающийся артист уже является эпохой. Его репертуар и дискография включают в себя практически все баритоновые партии. Дирижеры, с которыми он работал, и театры, в которых пел, – это имена и названия первого ряда. Список премий, которыми он награжден, огромен.

Во-вторых, программа концерта была скомпонована столь виртуозно, что сама по себе стала интереснейшим культурным явлением. Более того, The American Spirit – формула, ставшая названием концерта, изумительно точно отразила заложенные в него смыслы и неоднократно вспоминалась и в произведениях Леонарда Бернстайна, и в «Письмах от Линкольна» Майкла Доэрти, и в песнях Коула Портера. И даже в самом построении, казалось бы, вполне академического концерта, который нес в себе настроение шоу, при этом нисколько не снижая культурной планки.

Вечер открылся двумя оркестровыми фрагментами – «медитациями» – из Мессы Л. Бернстайна, фактически став эпиграфом и сразу обозначив многое из последующего, в том числе и коллажность, свойственную не только стилю самого Бернстайна, но и американской музыке в целом, проявившуюся в значительной степени и в форме всего концерта. Кроме того, сразу стал очевиден и уровень оркестра театра, который заслуживает самых лучших слов, что подтвердилось позже в чрезвычайно сложной для солистов партитуре М. Доэрти. И, безусловно, практически с первых тактов стал виден индивидуальный стиль Валентина Урюпина, дирижера интеллектуального и одновременно чувственно-лирического, когда этого требует музыкальный материал, дирижера с филигранной мануальной техникой, в чьем жесте заложена и динамика, и штрих, и характер музыки, и логика ее построения.

Майкл Доэрти (р.1954) в вокальном цикле «Письма от Линкольна» для баритона и оркестра, написанном в 2009 году, в качестве либретто использовал тексты самого Авраама Линкольна, такие как автобиография, письмо, телеграмма, речь в Геттисберге, то есть максимально концентрированно, с точки зрения композитора, отражающие суть его личности. Томас Хэмпсон стал первым исполнителем этого произведения в России – так же, как девять лет назад в США (Спокен).

В «Письмах от Линкольна» – живописная эклектика американской музыки: здесь и язык мюзикла, и кантри, и песенный стиль в соло валторн, и сигналы труб, разнесенных по кулисам, напоминающих и о звуковом ряде Гражданской войны, и о пространственных приемах Чарльза Айвза, и вообще это очень «кинематографичная» музыка. Томас Хэмпсон в ней чрезвычайно органичен, потому что находится внутри своей культуры, в контексте своей истории, и, в конце концов, музыкальный язык и язык либретто являются для него родными.

Второе отделение формально пошло по пути снижения уровня академизма – от монооперы М. Доэрти перейдя к музыке из мюзиклов Л. Бернстайна и К. Портера, но никакой существенной границы не было заметно, и баланс между академизмом и условно легкой музыкой был виртуозно соблюден. Более того, своеобразной сюитой «Три танца» из мюзикла Бернстайна «Увольнение в город» продирижировал сам Томас Хэмпсон. Он профессионально руководил оркестром, безошибочно точно обозначая достаточно сложные ритмические и харáктерные изменения, показывая вступления разным группам и в целом грамотно работая с партитурой. Но кроме этого, владея всем спектром актерских возможностей и обладая фантастическим личным обаянием, он превратил музицирование в шоу, доставившее публике большое удовольствие.

Как бы в завершение концерта Томас Хэмпсон исполнил три песни К. Портера, вокализируя в стилистике мюзикла. Конечно же, и харизма певца, и актерская органичность его в жанре классического мюзикла вызвали восторг зала, хотя и чувствовалось, что в нижнем регистре певец чувствует себя несколько некомфортно. Частицу «как бы» в предыдущем предложении я использовал не зря – в программке концерта было особое выделение: «Bonus. в третьей части программы прозвучат оперные арии, принесшие Томасу Хэмпсону мировую славу».

Хэмпсон спел Dei vieni alla finestra из «Дон Жуана» Моцарта, и это совершенно не воспринималось возвращением к академическому репертуару. А уж дуэт Дон Жуана и Церлины, исполненный с Натальей Мурадымовой, просто перекрыл все, что происходило раньше. Это называется «игра на повышение». Здесь Хэмпсон на полную включил все свое обаяние, уровень накала обольщения просто зашкаливал, и, тем не менее, Н. Мурадымова последним акцентом и жестом показала, кто здесь главный. Это был концерт, в котором органично сошлись и попсовость с академизмом, и мастерство с игрой и самоиронией, и современная музыка с классикой. И все это было объединено одной точной фразой: The American Spirit.

Фото: Ира Полярная / Опера Априори