Михаил Фабианович Гнесин – одна из самых интересных и ярких фигур в истории отечественной культуры ХХ века. К сожалению, сегодня большинство музыкантов и любителей музыки почти не знают его творчества и совсем не представляют значительности его деятельности во всех ее разносторонних проявлениях – помнят лишь о том, что он член знаменитой музыкальной семьи, чье имя носит крупнейший комплекс музыкальных учебных заведений.

Такое положение вещей – очевидная несправедливость. Творчество Михаила Гнесина вдохновляло многих крупнейших музыкантов, с увлечением исполнявших все его новые произведения. Гнесин был не только выдающимся педагогом, главой большой композиторской школы, но и новатором, давшим жизнь современным принципам обучения сочинению музыки (в том числе введению классов композиции для детей). Его общественная деятельность отличалась редким масштабом – благодаря Гнесину открылось несколько учебных заведений, новых отделений и факультетов. Человек широчайшей эрудиции, разнообразнейших интересов, он был и глубоким исследователем, изучавшим фольклор различных народов, творчество русских классиков, проблемы симфонизма.

Михаила Фабиановича нельзя назвать баловнем судьбы. Может быть, главная причина этого – его редкая, несгибаемая принципиальность и нежелание «плыть по течению». Занимая активную позицию по отношению к тем многочисленным историческим событиям (порой бурным и жестоким), которые ему довелось пережить, Гнесин нередко становился мишенью для нападок и обвинений, его творчество объявлялось идейно неугодным.

Первые восемнадцать лет жизни Михаил Гнесин провел в Ростове-на-Дону, получил начальное музыкальное образование у прекрасного педагога О.О. Фритче. Довольно рано Гнесин ощутил свое призвание: первые романсы были показаны Лядову и заслужили его одобрение. В 18 лет его приняли в Петербургскую консерваторию, где в течение семи лет ему выпало счастье учиться у самого Н.А. Римского-Корсакова. До конца жизни учитель оставался главным идеалом для Гнесина: в память о нем был создан Реквием для фортепианного квинтета, о Римском-Корсакове верным учеником написаны многие статьи и большая книга.

В Петербурге Гнесин полностью окунулся в атмосферу символизма (время самого его расцвета!): посещает поэтические вечера, знакомится с Вяч.Ивановым, Блоком, Бальмонтом, Сологубом. Их творчество оказалось самой подходящей питательной основой для его романсов – «стихотворений в музыке». Они ознаменовали формирование собственного стиля Гнесина как своеобразного художника Серебряного века. Творчество Врубеля также послужило плодотворным источником для композитора. Его вокально-симфонический дифирамб «Врубель», как и ряд других вокальных произведений, был посвящен жене художника – Н.Забеле-Врубель, бывшей их первой исполнительницей. Гнесин довольно быстро становится одним из наиболее ярких молодых композиторов, получает признание – дважды удостаивается премии имени Глинки, а главное – находит истинных почитателей своего таланта среди выдающихся исполнителей. Певцы И.Алчевский и К.Дорлиак, пианист М.Бихтер становятся постоянными пропагандистами его музыки. «Добрым гением», подлинным покровителем молодого автора был А.Зилоти. Премьеру виолончельной Сонаты-баллады Зилоти играл с великим П.Казальсом.

Еще один предмет постоянного глубокого интереса композитора – античное искусство. Это увлечение сближает музыканта с Мейерхольдом. В студии Мейерхольда он разрабатывает оригинальную теорию «музыкального чтения в драме» – своеобразную новую попытку воссоздания древнегреческого театра, занимается с актерами и в соответствии с разработанной системой пишет музыку к трем античным трагедиям для предполагаемых студийных постановок.

Другое увлечение Гнесина – еврейский фольклор. Он дважды путешествует по Палестине и записывает ряд древних мелодий. Эти впечатления и участие в Обществе еврейской музыки (последним председателем общества в 1920-е годы был М.Ф. Гнесин) определили главную тематику его послереволюционного композиторского творчества более чем на десятилетие (одно из лучших произведений в этом направлении – вокальный цикл «Повесть о рыжем Мотеле» на стихи И.Уткина).

Активно откликаясь на политические события, он горячо присоединяется к студенческому движению во время революции 1905 года. В бурных событиях в Петербургской консерватории – акциях протеста студентов – он участвовал как один из главных руководителей. Это привело к его аресту и временному исключению из консерватории.

После ее окончания в 1909 году имя Михаила Гнесина заносится на доску выдающихся выпускников. Его известность растет, сочинения постоянно печатаются, часто включаются в программы концертов современной музыки в России и за рубежом. Однако Гнесин видит главное свое предназначение в благородной идее просветительства. И вот, покинув столицу, он работает в Екатеринодаре, а затем в своем родном Ростове. Деятельность Гнесина в это время – совершенно грандиозная по своему размаху. Проводятся фестивали, на которые приезжают лучшие музыканты, праздники искусств, открываются три музыкальные школы (одна ныне носит имя Гнесина), лектории, музыкальная библиотека, наконец, консерватория. М.Ф. Гнесин становится первым директором консерватории, при этом еще и читая лекции по античному искусству в Археологическом институте. Поразительно, что вся эта блистательная работа проводилась в условиях, казалось бы, просто исключающих что-либо подобное: это были годы Первой мировой и Гражданской войн!

В начале 1920-х годов, поколебавшись между Берлином, манящей его Палестиной и Москвой, Гнесин навсегда выбрал родину. Михаил Фабианович сразу же открывает творческий отдел в Музыкальном техникуме им. Гнесиных (основанном его сестрами за 28 лет до этого), где впервые применяет новый принцип преподавания композиции: в отличие от всей предшествующей практики он считает, что заниматься сочинением с композиторами надо сразу, а не после изучения ими теоретических предметов. Обобщением опыта позже стал его уникальный учебник по практической композиции, а новый принцип распространился на все учебные заведения страны. Более того, в школе Гнесиных по его инициативе вводятся занятия композицией для детей. Результаты говорят сами за себя: в 1920-е годы в классе Гнесина занимались А.Хачатурян, Т.Хренников, С.Кац, Е.Голубев, И.Морозов и многие другие будущие крупные композиторы, а из класса детского сочинения его ученика Е.Месснера вышли Б.Чайковский, К.Хачатурян, А.Чугаев, А.Эшпай.

Активную педагогическую и просветительскую деятельность он ведет и в стенах Московской консерватории. Став ее профессором и деканом нового педагогического факультета, он руководит классом композиции, читает специальные курсы гармонии и истории стилей, организует работу по воспитанию так называемых инструкторов самодеятельных коллективов, которые должны были развернуть просветительскую деятельность по всей стране. Совершенно новые творческие задачи ставит себе Гнесин в 20-е годы как композитор: он пишет героико-патетический «Симфонический монумент» к 10-летию Октябрьской революции, блестящую гротескно-комедийную музыку к знаменитому спектаклю Мейерхольда «Ревизор».

К концу 20-х годов многие пасуют перед грубым натиском рапмовцев, захвативших главные позиции во всех музыкальных учреждениях. Гнесин открыто возражает им, за что объявляется фактически «классовым врагом»: буквально каждый номер рапмовских журналов публикует разоблачительные статьи против Гнесина! Его отстраняют от работы в консерватории. В ситуации постоянный травли Гнесин не сдается и смело защищает свою позицию.

Появились новые замечательные исполнители произведений Гнесина – пианистка М.Юдина, певица В.Духовская. Однако постепенно его музыка звучит все реже. Поэзия символистов объявлена «декадансом», а вместе с этим закрывается доступ на эстраду написанным на их стихи романсам Гнесина. Еврейская национальная музыка тоже оказывается на обочине узаконенного «главного пути» в искусстве. Из-за огромной педагогической, административной, общественной работы, а также из-за вынужденной борьбы за свои убеждения интенсивность творчества композитора ослабевает. И хотя в начале 30-х годов учебный процесс в консерватории нормализуется, педагогический факультет с его просветительскими идеями оказывается уже «не ко двору» и закрывается. Вскоре после этого Гнесин решает вернуться в alma mater – переезжает в Ленинград и преподает там в консерватории. Здесь обстановка способствует спокойной творческой работе. Профессор пользуется огромным уважением среди студентов и педагогов (в Ленинградской консерватории у него учились А.Леман, В.Салманов, Б.Клюзнер), его эрудиция восхищает их. Продолжаются его изыскания в области фольклора: во многих сочинениях он использует музыку самых разных народов СССР – Кавказа, Поволжья, Средней Азии.

Война прерывает этот наиболее спокойный период его деятельности. В эвакуации в Ташкенте Михаила Фабиановича настигает самый страшный удар – его единственный сын умирает в возрасте 35 лет (сказываются последствия истощения в Ленинграде). Трагедия побудила Гнесина создать одно из вдохновеннейших произведений: он пишет пронзительное трио «Памяти наших погибших детей», являющееся памятником-плачем как по своему сыну, так и по всем детям, чью жизнь оборвала война. Он возвращается в Москву и возглавляет кафедру композиции нового вуза – Музыкально-педагогического института им. Гнесиных. Еще одна удача позднего периода – Соната-фантазия для фортепианного квартета.

Наступает 1948 год. Во время страшной разгромной кампании Гнесин занимает исключительную по благородству позицию. Среди всеобщего хора проклятий в адрес «композиторов-формалистов» он, выступая на различных собраниях, пытается направить разговор на музыкальные проблемы и даже говорит о том, что Прокофьев и Шостакович пишут хорошую музыку, а вред приносят вовсе не они, а те, кто готов, как флюгер, поменять свою позицию по указке. Сам Гнесин считается представителем старой классической школы и под обвинения не попадает. Но его позиция не остается безнаказанной: «ответная реакция» приходит с некоторым опозданием. Его кафедру в институте (носящем имя Гнесиных!) приказано закрыть «за недостаточную идейно-воспитательную работу со студентами». Михаил Фабианович вынужден принять тяжелое, но спасительное для своего дела решение: он просит сохранить созданную им кафедру ценой собственного ухода и передает заведование лучшему ученику – Араму Хачатуряну.

К сожалению, музыкой М.Гнесина все реже интересуются новые поколения исполнителей – она звучит лишь по случаю. После смерти Михаила Фабиановича выходит посвященный ему сборник, а затем в течение 46 лет ни одно из его сочинений не переиздается (многие так и не изданы)! Но истинная красота его произведений, значимость его начинаний и исследований не могут не вызвать к жизни новый интерес к ним. Хотя и нечасто, но уже регулярно его музыка звучит в концертах – и не только в России. Вышла большая книга «Вс.Мейерхольд и М.Гнесин», появляются статьи, диссертации. «Гнесинские чтения» в Музее-квартире Ел.Ф. Гнесиной, традиционно проходящие 15 февраля, в этом году уже не первый раз посвящены М.Ф. Гнесину.

Творчество этого замечательного музыканта обязательно должно быть «извлечено из запасников» и стать признанным достоянием отечественного искусства.