В постановке принимали участие солисты оперной студии Казанской консерватории (худ. руководитель – А. Заппарова), оркестр Tatarica под управлением Р. Халитова, а также фольклорный ансамбль консерватории (худ. руководитель – Л. Сарварова). Режиссером выступил Рустем Фаткуллин.

Основной художественной задачей Е. Анисимовой было объединение, казалось бы, противоположных традиций – наряду с привычным академическим вокалом звучали народные песни в исполнении, максимально приближенном к аутентичному. В главных ролях выступили большей частью представители нового поколения оперной студии. Несмотря на недостаток театрального опыта, солисты проявили себя как чуткие музыканты и настоящие актеры, что обеспечило спектаклю огромный успех.

После премьеры мы встретились с Еленой Анисимовой.

– Елена, «Ночь перед Рождеством» – это уже вторая ваша опера на гоголевский сюжет. – первая, «Вий», была дипломной работой по окончанию Казанской консерватории в 2006 году. Чем вам так близок Гоголь?

– Моего возвращения к Гоголю никто не ожидал, даже я сама. Но время показало, что в этом есть необходимость, даже чисто конструктивная – создать пару одноактной опере «Вий» для постановки на театральных площадках. Идейным вдохновителем оперы «Ночь перед Рождеством» стала Альфия Заппарова, которая очень меня поддержала, сказав, что коллектив оперной студии с радостью начнет работу над моим новым материалом по Гоголю.

Действительно, Гоголь мне очень близок – меня привлекают его яркие образы, колорит языка, характерные персонажи. Я давно присматривалась к сюжету «Ночи», но меня пугали великие предшественники – Чайковский и Римский-Корсаков. Конечно, я боялась сравнений. Но потом подумала, что если Римский-Корсаков через 10 лет после Чайковского не побоялся обратиться к этому сюжету, то чего я боюсь спустя 120 лет?!.. Другой век, другой взгляд, иное прочтение.

– А чем, по вашему мнению, этот сюжет привлек Чайковского и Римского-Корсакова?

– В нем есть все: и печаль, и радость, и фантастика, и реальная жизнь, много искрометного юмора. Лирическая линия здесь противопоставляется праздничному буйству вечно подвыпивших казаков, персонажи контрастируют друг с другом, что позволяет создать динамику их взаимодействия. Скорее всего, и Чайковского, и Римского-Корсакова привлекла многогранность этой повести. Это же увлекло и меня.

– В «Летописи моей музыкальной жизни» Римский-Корсаков назвал либретто Якова Полонского, положенное в основу оперы Чайковского, «никуда не годным» и создал свой вариант, максимально точно приближенный к гоголевскому тексту. Как поступили вы? Есть ли в либретто включения каких-то других текстов, как, например, это было в вашей опере «Вий», куда вошли фрагменты статьи Гоголя «Авторская исповедь»?

– Либретто я писала сама. Параллельно с компоновкой текстов выстраивалась и музыкальная драматургия. Наверное, именно эта часть работы заняла наибольшую часть времени, нужно было пересмотреть саму структуру сочинения. В противовес масштабным операм Римского-Корсакова и Чайковского я постаралась создать компактную одноактную оперу. Помимо текстов Гоголя я обратилась к колядкам, также меняя их структуру, иногда из прозаического текста повести требовалось сделать поэтический. В драматическом фрагменте прощания с жизнью Вакулы я не нашла ничего лучше, чем использовать полные метафор и символов стихи удмуртской поэтессы Ашальчи Оки. Вся музыка, конечно, авторская. Единственная цитата – сцена гадания. Это русская песня «Венчики-пошуменчики». Но я ее переработала.

– У вас достаточно много сочинений, так или иначе затрагивающих фольклор. Что значит для вас этот пласт культуры?

– Фольклор, по моему мнению, самое искреннее искусство. В семье у меня все пели и играли, и я с детства пела народные песни. До сих пор испытываю волнение, когда слышу народные песни. Фольклорный ансамбль Казанской консерватории стал одним из главных действующих лиц оперы, с его помощью развивается все действо. Сам сюжет «Ночи перед Рождеством» – с описанием обрядовых гуляний – уже предполагает обращение к народной музыке. У Чайковского и Римского-Корсакова это тоже есть, только в академическом прочтении. Я усилила эту линию, обратившись к традиционной народной манере исполнения. По сути, это фолк-опера.

– Стремились ли вы к стилистическому разграничению вокальных партий фантастических и реальных персонажей?

– В опере, конечно, необходимо стилистическое единство. Но в его рамках персонажи должны отличаться: у каждого свои интонации, тип оркестровки и фактуры сопровождения. Мне хотелось, чтобы это было узнаваемо и одновременно максимально контрастировало.

– В статье Альмиры Касьяновой, опубликованной в книге «Молодые российские композиторы» (2010), сказано, что доминирующей композиторской техникой в вашем творчестве является сонорика. Можете ли вы сказать то же самое о себе сегодня?

– В «Ночи перед Рождеством» это определение касается сферы фантасмагории. Сонорность по-прежнему актуальна, правда, скорее она проявляется не как техника, а как качество звучания. Например, вокал и даже притопы фольклорного ансамбля в опере создают особую сонорную сферу. А красочные наряды и яркие эмоции дополняют общее аудиовизуальное поле.

– Довольны ли вы сценической постановкой своей новой оперы?

– Очень довольна! Исполнители выложились по максимуму. Несмотря на то, что на некоторые роли приходилось по два исполнителя, каждый в своем роде был убедительным. Все укладывается в рамки гоголевского языка, его образы предполагают многогранное прочтение – можно усилить одну из сторон характера, и в любом случае будет точное попадание.

– Что вам кажется наиболее заметным в современном развитии татарской композиторской школы?

– У нас в последнее время активизируются молодые композиторы в жанре оперы. Еще не так давно говорили, что опера умерла, но оказалось, что она «живее всех живых»: кроме моих опер есть «Алтын Казан» Эльмира Низамова, «Белый волк» Зульфии Рауповой, и мало того что оперы пишут, их еще и ставят! Вообще наблюдается интерес к сценическим жанрам, в том числе к музыкальным драмам и комедиям. Развиваются традиции оркестровой музыки, что показывают ежегодные симфонические концерты из произведений композиторов Республики Татарстан. Благо исполнительские ресурсы позволяют это делать – наши музыканты отзывчивы и заинтересованы.

– Ваша симфоническая фантазия на удмуртские напевы «Шудон гур» вошла в Антологию музыки композиторов Республики Татарстан, записанную Государственным симфоническим оркестром РТ под управлением Александра Сладковского. Это что-то изменило для вас?

– Конечно, изменило. Это беспрецедентный случай! Сам факт приобщения к такому значительному проекту, особенно для молодого композитора, дорогого стоит. Я очень благодарна Александру Витальевичу Сладковскому.

– Вы преподаете в Казанской консерватории – давно ли и чем вас привлекает педагогика?

– Я стала преподавать в консерватории практически сразу после ее окончания. Процесс мне очень нравится, потому что заставляет все время держаться в тонусе. Нужно быть готовым в любой момент ответить на любой вопрос. По классу композиции студенты у меня занимаются уже третий год. Я также являюсь ассистентом профессора Анатолия Луппова.

– Сложно ли совмещать преподавание с творчеством?

– Времени, конечно, не хватает. Но порой, объясняя что-то своим студентам, я нахожу ответы на собственные вопросы.

– Чему главному вы стремитесь научить?

– Творчество должно быть осознанным. Это самое важное и самое сложное. Это не все сразу понимают. Я стремлюсь добиться того, чтобы музыка была живой, несмотря на конструктивные задачи, и нравилась самим ребятам. Техника познаваема, а вкус и живое восприятие музыки – это то, что закладывается на первых порах.

– Кто-либо из ваших студентов мог бы стать профессиональным композитором?

– В некоторых есть огромный потенциал. Но все зависит от конкретного человека, от того, воспользуется ли он своим талантом. Насколько глубоко это зерно пустит корни, покажет только время и собственное отношение к делу. Профессия наша не из легких, требует полного погружения. Гарантий никто не дает, но если есть потенциал, значит, надо работать.

– Кто из наставников повлиял на вас наиболее сильно – как в консерватории, так и за ее пределами?

– Я формировалась в «народной» среде. Училась как аккордеонистка в Ижевском музыкальном училище, где получила также оркестровую и дирижерскую практику. Интерес к композиторскому творчеству мне привил мой первый учитель по композиции Сергей Николаевич Черезов – замечательный композитор, который живет и работает в Ижевске. Именно он по-хорошему заразил меня профессией. Конечно, как технически оснащенный профессионал я сформировалась в консерватории. Я безмерно благодарна своему профессору Анатолию Борисовичу Луппову. Собственным примером он показывает всем нам, как сильно можно любить то, чем ты занимаешься. Эта любовь воспитывает в нас все, в том числе и строгого критика внутри нас. Все на свете – от любви.