…Перед началом авторского концерта многие музыканты подходили к маэстро выразить свое почтение. Теплые поздравления, вручение цветов и подарков гостю составили торжественную часть. Самым главным и ценным для слушателей было последовавшее затем вступительное слово композитора. Карэн Суренович вспоминал время юности и молодости, годы учебы, творческое общение с Шебалиным, Шостаковичем, Мясковским, Прокофьевым. О себе говорил более чем скромно - лишь как об ученике этих великих музыкантов или учителе талантливейшего творца своего времени А.Шнитке. В воспоминаниях Карэна Хачатуряна Виссарион Шебалин предстал как выдающийся музыкальный деятель. И в каждом слове Карэна Суреновича чувствовалось преклонение пред силой характера Шебалина, неизмеримая благодарность за его тяжелый труд по восстановлению жизни Московской консерватории в военное и послевоенное время. Во время рассказа о Николае Мясковском слушатели узнали любопытный факт. Однажды на лекции в консерватории Мясковский поделился с учениками интересным наблюдением. В связи с работой своего близкого друга Сергея Прокофьева над оперой "Война и мир" он перечитывал в то время эпопею Толстого и выявил небольшую историческую неточность в описании похода французских войск.

Каждой фразой о своих великих учителях Карэн Суренович стремился передать нам тот бесценный опыт, который посчастливилось получить ему. Шостаковича К.Хачатурян назвал своим любимым педагогом. «Каждый урок был для нас как праздник, - вспоминал маэстро, - каждое занятие мы обязательно играли в четыре руки. Это было очень, очень хорошей школой по изучению музыки. К тому же Дмитрий Дмитриевич всегда давал интереснейшие комментарии. Яркий, весь сосредоточен на музыке. На уроках у Шостаковича нам все давалось легко, потому что была заинтересованность! Очень важно, когда есть яркие фигуры в музыке, определяющие вкус, уровень мастерства и путь, по которому гений ведет за собой. Сейчас, к сожалению, таких маяков уже нет». Шостакович на уроки композиции всегда просил приносить много нотного материала. Критике подвергалось все. Случалось даже такое, что он говорил: «Знаете что, эти страницы написаны слабо. Выбросите их!» На что кто-нибудь из его учеников восклицал: «Как же так! Это же связующая партия!» Но Шостакович отвечал: «Ну, значит, не будет здесь связующей партии!»

В годы учения у Шостаковича Хачатурян создал скрипичную сонату, которая с большим успехом прозвучала в Праге в 1947 году в исполнении Л. Когана. Мастер признался, что считает это сочинение своим первым из значимых. В тот творческий вечер мы услышали ее в исполнении аспиранта МГК им. П.И. Чайковского И.Покровского (скрипка) и студента МГИМ им. А.Г. Шнитке С.Серебрянникова (фортепиано). Вторым номером прозвучал виолончельный концерт в исполнении Романа Ефимова (виолончель) и Нины Евграфовой (фортепиано). Если о сонате Карэн Суренович сказал – «вот, с чего я начинался», то концерт представил так: «Это то, до чего я дошел». Да, юмор и скромность не покидают его ни в обычной жизни, ни на сцене!

Заключительное слово, с которым в конце концерта выступил профессор МГИМ им А.Г. Шнитке Лев Евграфов, отчасти компенсировало скромность К.С.Хачатуряна. Лев Борисович заметил: «Карэн Суренович говорил, что нет сейчас маяков для творчества, нет образца для подражания. Он ошибся. Этот маяк перед вами!»