Предсказать, что осенью 2014 года концерты фестиваля, ставшего ежегодным и международным, будут ожидаться уже в 11 раз, не взялся бы, наверное, и самый большой оптимист. Впрочем, было одно обстоятельство, предвещавшее новому начинанию удачную судьбу. У его истоков стоял замечательный музыкант Вячеслав Ганелин, которого в Израиле, где он живет с 1987 года, называют просто Славой. На просторах бывшего СССР он наверняка памятен любителям джаза как участник вильнюсского трио «ГТЧ» («Ганелин – Тарасов – Чекасин»), своего рода символа свободного джаза. Он и композитор, создавший музыку ко многим спектаклям и кинофильмам, а в Израиле стал знаменит еще и как педагог, ведущий в Иерусалимской академии музыки и танца классы джазовой импровизации, джазового фортепиано и джазового сольфеджио (предмет, который он сам и придумал!), а также класс прикладной музыки, предназначенной для театра и кино. Международная известность Славы Ганелина, игравшего со многими знаменитыми музыкантами в разных странах, была залогом успеха.

Как родилась идея фестиваля? С этого вопроса я начал беседу с его бессменным продюсером, музыкальным критиком и организатором концертной жизни Владимиром Маком.

– В Израиле при министерстве абсорбции (это министерство призвано помочь новоприезжим жителям Израиля освоится на новом месте. – В. Л.) есть специальная структура, занимающаяся интеграцией в израильскую музыкальную жизнь артистов-репатриантов. При ней существует комиссия, которая прослушивает прибывающих музыкантов, определяет их уровень, чтобы понять, какой помощи они заслуживают. Ганелин много лет был и остается по сию пору ее членом. Эта комиссия определяет и проекты, которые нуждаются в спонсировании. Здесь и возникла мысль о проведении фестиваля с участием новоприбывших и давно живущих в стране джазовых музыкантов. Ганелин обратился ко мне, поскольку я уже был известен в Иерусалиме как организатор разных концертов. К тому времени, когда состоялся наш первый разговор на эту тему, в столице, в центре города у нас уже был зал, достаточно оборудованный, чтобы проводить в нем концерты достойного уровня. Вместе с руководством этого зала, работающим под эгидой отдела абсорбции иерусалимского муниципалитета, мы подготовили план фестиваля, который сочетал серьезный музыкальный подход с идеей объединения в ансамблях только что прибывших музыкантов с теми, которые оказались тут давно или вообще родились в Израиле. Мы с самого начали поставили перед собой задачу не формального предоставления сцены новым репатриантам, а именно их интеграции в израильскую музыкальную жизнь. И еще хотелось создать фестиваль, который был бы не артистическим междусобойчиком, а интересовал своей программой публику и даже пользовался международным авторитетом.

– Тем не менее первый фестиваль был делом сугубо внутриизраильским. Когда он вышел за пределы страны?

– Уже на второй фестиваль, в 2005 году, приехали джазисты из-за рубежа. Среди них был выдающийся музыкант широкого профиля Аркадий Шилклопер, ведущий джазовый валторнист мира. Он не только принял участие в трех концертах, но и поддержал саму идею нового международного джазового фестиваля в Иерусалиме. К счастью, появились люди, которые стали нам помогать.

– Финансово?

– Не только! Перед третьим фестивалем я нашел через Интернет Алексея Зубова, замечательного московского саксофониста, ныне живущего в США, которого знал и любил с юности. Он стал одним из постоянных участников фестиваля. К нам приехал Игорь Бриль со своими сыновьями. Наша география постепенно расширялась. К этому времени уже несколько лет существовало Priority – новое, интернациональное трио Ганелина. В него входят изумительный саксофонист Пятрас Вишняускас из Литвы и отличный барабанщик Клаус Кугель из Германии. Это трио несколько раз выступало у нас, к тому же и Вишняускас, и Кугель приезжают к нам раз в два-три года, выступают как солисты и участвуют в разных ансамблях.

– В нашей беседе три года назад вы отметили появление на фестивале новой волны собственно израильских музыкантов.

– Да, в страну начали возвращаться артисты, которые прошли длительную и серьезную джазовую школу в США. Они стали одной из главных опор фестиваля, потому что это настоящие музыканты мирового класса, которым, отмечу особо, интересно не только зарабатывать деньги, но и играть незаезженную музыку. Они в свою очередь сами стали приглашать к нам своих коллег из-за рубежа. Вот, например, Таль Гамлиэли – один из лучших современных джазовых контрабасистов, выпускник бостонской школы «Беркли», едва ли не самой прославленной джазовой школы нашего времени. Он играл со многими знаменитостями, в частности целый год с американским пианистом Данило Пересом. В прошлом году он пригласил к нам своего друга из Люксембурга, с которым учился вместе в Бостоне. В этом году с его подачи на «Джаз-глобус» приедут два музыканта из США, барабанщик и пианист, с которыми он будет играть в ансамбле.

– На ваш взгляд, чем «Джаз­глобус» отличается от других фестивалей в этой области?

– Мне кажется, что наш фестиваль, пожалуй, единственный из международных джазовых, который не включает попсовых концертов, рассчитанных исключительно на пополнение кассы и зачастую не имеющих никакого отношения к джазу. Например, на фестивале в швейцарском городе Монтре из года в год появляются команды, которые даже не скрывают своей чисто попсовой, коммерческой природы. Мы же скорее можем пригласить музыкантов, известных в области академической классики или рок-музыки и лишь спорадически обращающихся к джазу. Но и они прежде всего демонстрируют здесь свое импровизационное мастерство, которое, собственно, и является сутью настоящего джаза.

Еще одно отличие: у нас представлены все жанровые разновидности джаза. Как правило, концерт состоит из трех отделений, и все они абсолютно разные. Например, следующий фестиваль, который традиционно начнется в конце ноября, откроется такой программой: в первом отделении – американская певица, довольно знаменитая, воспитанница «Беркли», с традиционным «мейнстримным» инструментальным квартетом, второе отделение – классическая израильская пианистка с классическим же скрипачом из Москвы, которые сыграют академическую программу, но с большой долей импровизации, третье – джазовый пианист: он исполнит сольную программу, включающую джаз, современную музыку и сонату Скарлатти. Такие неожиданные сочетания весьма типичны для каждого вечера на нашем фестивале. Еще один пример: в одном отделении будут играть аккордеонист и струнное трио, в другом – сольное выступление Гилада Добрецкого, входящего в десятку лучших перкуссионистов мира, в третьем – снова аккордеонист с саксофонистом и контрабасистом из Австрии, и опять совершенно другая музыка. Получается, что даже если слушателю что-то не нравится или не по душе, он не успевает соскучиться, потому что каждое отделение длится не более часа, а дальше – «смена пластинки».

Третья особенность нашего фестиваля – в нем участвуют дети. Это два биг-бэнда из иерусалимских музыкальных школ и даже солисты, если вдруг появляется на горизонте какой-нибудь вундеркинд. И обязательно кто-нибудь из взрослых участников фестиваля выступает с детскими оркестрами в качестве солиста!

– Вы сами приглашаете будущих участников или они находят вас?

– В первые годы мы, что называется, бегали за музыкантами, объясняя им, чего мы хотим, что такое наш фестиваль, как будут проходить концерты. В последние же три-четыре года у нас есть выбор, потому что количество заявок превышает наши возможности. 11-й фестиваль будет еще только через два месяца, а я уже нескольким музыкантам, причем очень хорошим, вынужден был отказать, обещая, правда, что они смогут выступить у нас через год.

– Легко ли договариваться с прославленными джазистами?

– В человеческом отношении джазмены, по-моему, – самые лучшие музыканты на свете. Они не снобы, не считают себя небожителями. Они занимаются любимым делом и преданы ему всей душой, и это для них важнее денег и всяческих требований комфорта и звездных условий. Кстати, и джазовая публика такая же. На наших концертах вы, быть может, изредка увидите полупустой зал, но никогда не встретите случайных людей, которые пришли только для того, чтобы «отметиться», покрасоваться среди «бомонда»...

– Кого из участников фестивалей за эти 10 лет вы хотели бы отметить особо?

– Некоторых я уже назвал. Миша Альперин приезжал на три фестиваля. Это пианист, который вырос на моих глазах. Он появился в начале 80-х в составе молдавского квартета. Сегодня он профессор Музыкальной академии Осло, постоянно записывается на фирме ЕСМ, объединяющей музыкантов интеллектуального джазового направления. В списке артистов ECM рядом с ним Чик Кориа, Китт Джаррет, Карла Блэй, Ян Гарбарек, Анат Форт... Кстати, израильская пианистка Анат Форт тоже играла у нас. Назову московское трио «Второе приближение», музыкальная позиция которого не укладывается в рамки традиционных жанров, вызывает споры, мощный интерес и сопереживание. Упомяну и Мишеля Райса, молодого, но уже пользующегося мировой известностью пианиста из Люксембурга. Несомненно украшают фестивальную программу имена ветеранов израильского джаза – композитора и пианиста Нахума Переферковича, барабанщика Ареле Каминского, саксофониста Бориса Гаммера. Пусть мы не можем похвастаться такими джазовыми китами, как, скажем, тот же Чик Кориа, но мы и не ставим такой цели, потому что гонорар за один концерт такой звезды съел бы весь годовой фестивальный бюджет. Зато у нас гораздо чаще, чем где-либо, можно встретить что-нибудь новое, нестандартное... 

– В чем ныне заключается роль Славы Ганелина как художественного руководителя фестиваля?

– Слава вполне мог бы быть этаким «свадебным генералом», который нужен только для того, чтобы само его имя привлекало участников и слушателей, но это не в его правилах. Он активнейшим образом участвует в отборе музыкантов. Обращаются люди, как правило, ко мне, но последнее слово всегда за ним. А после каждого вечера мы с ним по часу разговариваем, обсуждаем услышанное. Я несказанно благодарен судьбе, что она свела меня с таким выдающимся во всех отношениях человеком, безгранично талантливым и невероятно честным в профессии!