Апрельскими концертами в Красноярске и Ачинске завершилась сибирская программа VI Транссибирского Арт-Фестиваля, основанного и возглавляемого скрипачом Вадимом Репиным. Впрочем, завершилась лишь в рамках нынешнего сезона: осенью фестиваль продолжится в Томске, Тюмени и Тобольске. Помимо Новосибирска и его окрестностей, концерты прошли в Москве, Санкт-Петербурге, Самаре, Норильске. На рубеже апреля-мая фестиваль перемещается в США, в июне – в Японию, затем в Австрию. Последние его концерты состоятся в Германии и во Франции в декабре, фактически форум продолжается почти круглый год.

«Транссиб» с самого начала ориентировался на самый высокий исполнительский уровень: первый и пятый фестивали открывал один из лучших дирижеров мира Кент Нагано, которого Репин убедил изменить график и полететь из Мадрида в Берлин через Новосибирск. В разные годы здесь выступали дирижеры Леонард Слаткин, Франк Штробель, Жан-Клод Казадезюс, пианисты Рудольф Бухбиндер, Жан-Ив Тибоде, Даниил Трифонов, скрипачи Гидон Кремер, Клара-Джуми Кан, Джулиано Карминьола, альтист Максим Рысанов, трубач Сергей Накаряков, валторнист Аркадий Шилклопер, бас-баритон Томас Квастхофф, балерина Светлана Захарова. Среди участников VI Фестиваля – пианисты Денис Кожухин, Константин Лифшиц и Полина Осетинская, скрипачи Дмитрий Ситковецкий, Роман Симович и Даниэль Лозакович, дирижеры Ян Паскаль Тортелье, Туган Сохиев и Шарль Дютуа, под управлением которого прошел концерт-закрытие в Новосибирске.

Непосредственно вслед за этим концерты «Транссиба» состоялись в Москве в Зале Чайковского, а в числе их участников были опять же Репин и Дютуа. С Российским национальным оркестром они представили программу французской музыки, почти полностью повторяющую ту, которой открылся самый первый Транссибирский Арт-Фестиваль («Испанская симфония» Лало и «Фантастическая симфония» Берлиоза, к которым добавился «Античный менуэт» Равеля). Форум бережно относится к своей истории, и в ней много подобных арок и рифм между программами разных сезонов.

Мировые премьеры с Вадимом Репиным – фирменный знак «Транссиба»: на первых фестивалях в его исполнении звучали новые концерты Беньямина Юсупова и Леры Ауэрбах, на третьем – саундтрек для скрипки с оркестром, написанный Афродитой Райкопулу к немому фильму «Любовь». По заказу фестиваля появился и Двойной концерт Shadow Walker Марка-Энтони Тернеджа, адресованный Репину и Дэниелу Хоупу, уже вышедший на CD , но на «Транссибе» пока не прозвучавший. Кульминацией премьер первых пяти лет стал скрипичный концерт «Диалог: Я и Ты» Софии Губайдулиной, представленный год назад дирижером Андресом Мустоненом. Он же за пультом Новосибирского академического симфонического оркестра великолепно провел премьеру Скрипичного концерта «...с востока свет...» Александра Раскатова, ставшую одной из самых ярких страниц шестилетней истории фестиваля.

С востока свист

Премьера нового сочинения Губайдулиной, к тому же в присутствии автора, в любом случае была бы воспринята как крупнейшее событие. В случае премьеры Раскатова столь высоких ожиданий быть не могло, зато куда выше уровень интриги: сам он наверняка посмеялся бы, назови его что «живым классиком», что «актуальным композитором», хотя как минимум последнее было бы верно. Его сочинения почти не играют и мало знают в России, тогда как он, безусловно, из тех, кто движет вперед музыку нашего времени, в том числе оперную: его «Собачье сердце» (премьера состоялась в 2010) с успехом шло в четырех странах Европы и до сих пор не услышано в России из-за невозможности урегулировать вопрос авторских прав с наследниками Михаила Булгакова.

Кроме того, именно Раскатову удалась задача, считавшаяся невыполнимой, – реконструкция последней, Девятой симфонии Шнитке, также до сих пор не представленной в России должным образом. Наконец, в 2018 году прошли премьеры сразу двух его опер – «Затмение» о декабристах (Санкт-Петербург) и GerMANIA (Лион) по пьесам Хайнера Мюллера, где есть, например, дуэт Гитлера и Сталина. А кантата «Голоса замерзшей земли» (2001), написанная Раскатовым для Нидерландского ансамбля духовых, ансамблей Дмитрия Покровского и Марка Пекарского, могла бы стать визитной карточкой новой русской музыки, удели ей исполнители и промоутеры больше внимания. Кстати, именно благодаря Пекарскому и его ансамблю одно из сочинений Раскатова, «Мадригал в металле», все-таки исполняется у нас время от времени.

«...с востока свет...» – уже второй скрипичный концерт Раскатова: премьерные исполнения первого – In excelsis – состоялись в 2009 году в Далласе, а вот следующего исполнения концерт ждал 10 лет, прозвучав лишь полторы недели назад в Амстердаме. Написанный по заказу скрипача Эммануила Борока (в свое время игравшего еще в оркестре Московской филармонии у Кирилла Кондрашина), In excelsis повествовал о 400-летней истории его скрипки Амати и уже с этой точки зрения неизбежно становился еще одной репликой в диалоге со славной традицией скрипичного концерта. Удивительным образом сочинение «...с востока свет...» от груза этой традиции совершенно свободно. Поддержанная двумя хитами, Пятой симфонией Бетховена и Виолончельным концертом № 1 Шостаковича (солист Антонио Менезес), премьера оказалась самым лаконичным – меньше 25 минут – номером вечера. Чего бы ни ждал от него любой слушатель, все эти ожидания композитор обманул, причем самым веселым образом; и если даже иметь в виду, что своему сочинению Раскатов предпослал небольшое предуведомление – его можно было прочесть в программке, – остается вопросом и то, насколько этот текст серьезен, и то, насколько автору удалось воплотить задуманное.

По словам композитора, «восток» в названии обусловлен и местом премьеры, и намерением подчинить западную «информативность мышления» восточному стремлению к выразительности. Однако речь скорее о двух сторонах целого, нежели о разных явлениях; природа нового сочинения столь же двойственна и в то же время цельна. В том, что концерт не перегружен музыкальной информацией на единицу времени, автор прав: он нетороплив и по-восточному медитативен, слушателю дышится в нем легко. С другой стороны, концерт похож на калейдоскоп – музыкальные картины непрерывно сменяют друг друга, и сама идея могла бы выглядеть по-западному рационально, если бы не была воплощена автором и исполнителями столь вдохновенно.

Концерт начинается с виртуозного пассажа солиста, который подхватывает оркестр в бодром ритме итальянского танца и вдруг останавливается, перебивая скрипку причудливым свистом. Короткий эпизод с пением птиц, тонко напоминающий о Мессиане, с кульминацией медных духовых, торжественной и скорбной. Подобие траурного шествия, которое вдруг ускоряется и резко меняет характер: из такого рода «кирпичей» состоит весь концерт, но к середине перестаешь следить за их соединением, настолько оно органично. Ближе к финалу возникает тень то ли Шостаковича, то ли Шнитке, но картина тут же меняется вновь – виолончелисты лихо разворачивают свои инструменты на месте, и оркестр начинает энергично свинговать, как вдруг его обрывает лихой свист Вадима Репина. Этот вариант финала возник в ходе репетиций как экспромт и был одобрен автором.

«Швейцарские танцы» в Сибири

«Транссибу» давно был нужен такой человек-фестиваль, как Дмитрий Ситковецкий, постоянный участник ряда фестивалей в Европе и Америке, многие из которых он основал и возглавлял. Конечно, он не мог приехать с одним-единственным концертом: провел творческую встречу, где ответил на вопросы слушателей, дал мастер-класс, привез шоу «Черт, солдат и скрипка» (по мотивам «Сказки о солдате» Стравинского) с участием Андрея Макаревича и Владимира Познера. И все же главным стал вечер с игривым названием «Ва+Дима», где маэстро выступил в трех ипостасях – солиста, дирижера, автора транскрипций. Транскрипции занимают в творческой жизни Ситковецкого важное место – еще с тех пор, как он сделал обработку «Гольдберг-вариаций» Баха для струнного трио, ныне исполняющуюся во всем мире. Среди других транскрипций Ситковецкого – Серенада Донаньи, секстеты Брамса и многое другое; одна из недавних – транскрипция Дивертисмента из «Поцелуя феи» Стравинского для скрипки с оркестром. Полтора года назад Ситковецкий исполнял ее в Москве под управлением Анатолия Левина, теперь же он стал за пульт, а соло сыграл Вадим Репин.

Удивительно, насколько по-новому транскрипция высветила музыку «Поцелуя феи», которую мы обычно воспринимаем как редкий пример лирики Стравинского. В транскрипции Ситковецкого, в его с Репиным интерпретации и здесь оказался заметен присущий сочинениям композитора игровой характер – очевидная перекличка со «Сказкой о солдате» и с «Игрой в карты», завершившей новосибирскую программу фестиваля двумя днями позже. Особенно удались «Швейцарские танцы», а в Скерцо («В мельнице») неожиданно послышалось присутствие не только Чайковского, чья музыка легла в основу балета, но и Вагнера. Удивительным казалось взаимопонимание Ситковецкого и Репина, и еще более высокой степени оно достигло в следующем номере – «Наварре» Сарасате для двух скрипок с оркестром. Сочинение задумано как поединок равных – здесь необходимы два солиста высочайшей виртуозности и артистизма, и в данном случае это было именно так. Получив по букету, Репин и Ситковецкий синхронно бросили их в зал – так завершился этот вдвойне эффектный номер.

Открыв вечер «Размышлением» Чайковского как дирижирующий солист, Ситковецкий завершил его Пятой симфонией Прокофьева за пультом Новосибирского академического симфонического оркестра: роль, в который мы видим маэстро нечасто, хоть он и занимается симфоническим дирижированием уже около четверти века. Один из лейтмотивов «Транссиба» музыка Прокофьева постоянно присутствует в его концертах с первого же года, и эту программу она также исключительно украсила. Оркестр радовал теплым звучанием струнных и безукоризненной медью, а Ситковецкий управлял им с отменным чувством меры, не пережимая в кульминации первой части, как нередко делают дирижеры, не жалея томительности во второй и стремительно переходя от третьей к четвертой. До финала фестиваля оставалось еще два дня, но ощущение радостного подъема от Пятой симфонии Прокофьева было уже таким сильным, как в конце долгого забега.