Юбилейный концерт собрал произведения разных лет композиторов-участников семинаров: Эльмира Низамова (Казань), Артема Пыся (Майкоп – Москва), Елены Савиной (Петрозаводск), Александра Шишова (Москва), Станислава Маковского (Москва), Елены Сажиковой (Ашхабад – Москва), Сергея Зятькова (Сургут). Свой взгляд на самое знаменитое творение Стравинского представили Екатерина Хмелевская (Москва), Александр Жемчужников (Екатеринбург), Марк Булошников (Нижний Новгород), Дмитрий Бученков (Москва) и Даниил Екимовский (Москва).

Семинар в Рузе, несомненно, сыграл большую роль в развитии новой российской музыки: за 10 лет в нем приняли участие более сотни композиторов и музыковедов, многие из которых стали членами Союза композиторов России. Сам Виктор Екимовский назвал этот проект своего рода курсами повышения квалификации, хотя многие участники приезжают уже с консерваторским образованием: ежедневные лекционные занятия, знакомящие семинаристов с ретроспективой музыки ХХ века и новейшими сочинениями, всегда открывают новые горизонты для молодых музыкантов. При этом акцент в обучении ставится не столько на получение знаний, сколько на осмысление путей развития современной музыки и поиск своего места в этом контексте. По словам Екимовского, подобные встречи Оливье Мессиан называл «уроками философии музыки».

Помимо лекций и индивидуальных занятий с консультантом, на которых происходит работа над новым произведением, каждому семинаристу положен авторский вечер с показом собственных сочинений и их последующим обсуждением. «Общение с высокопрофессиональным руководителем и с коллегами по цеху, прослушивание и обсуждение новой музыки – все это служит мощным стимулом к еще более требовательному, более критичному отношению к собственным сочинениям и, следовательно, к дальнейшему творческому росту. А особая атмосфера подлинного композиторского братства, царящая на семинарах, оставляет светлый, очень поддерживающий в жизни след в душе», – такие впечатления остались у композитора Алексея Павлючука после посещения рузского семинара.

Подобный формат уже был опробован ранее. Первые композиторские семинары состоялись в 1960-х годах в Доме творчества «Иваново». Тогда курс продолжался один месяц, за время которого композитор под руководством консультанта должен был написать сочинение, а по окончании показать его в специальной комиссии при Союзе композиторов СССР. Семинар перестал существовать в начале девяностых, в 1994-1998 годах была предпринята попытка его реанимировать под руководством Сергея Беринского, и уже с 2003 года по инициативе Союза композиторов России семинар возобновил свою работу, переместившись в Дом творчества «Руза» и обретя руководителя-консультанта в лице В. Екимовского.

Наверное, особенный уют рузских дач сыграл не последнюю роль в успешном становлении семинара. Одна мысль о том, что когда-то в этих же деревянных домиках жили и творили Шостакович, Прокофьев, Хачатурян, Свиридов, Губайдулина, Таривердиев и многие другие композиторы, исполнители, музыкальные ученые, придает очарование всему творческому процессу. А если добавить к этому чистый воздух, аромат соснового бора, тишину и спокойствие (каждому участнику на две недели предоставляется отдельная дача), складываются идеальные условия для творчества, о которых начинающий композитор может только мечтать.

Вот уже четвертый год основную массу семинаристов составляют члены Молодежного отделения Союза композиторов России (МолОта), созданного в 2009 году. Именно по инициативе МолОта с 2010-го в семинаре принимают участие и музыковеды: работают над статьями о проблемах современной музыки, участвуют в обсуждении авторских показов и готовят очерки о творчестве одного из присутствующих композиторов под руководством Рауфа Фархадова. Все это не только позволяет молодому музыковеду ощутить «дыхание времени» и выработать практику анализа современной музыки, редко выпадающую даже в консерваторском курсе, но и дарит возможность живого взаимодействия с композитором. Пожалуй, именно это общение и является самым ценным семинарским опытом.

Доверительная атмосфера композиторского братства царила и на концерте в Камерном зале Московской филармонии. Немногочисленная публика – исключительно «свои» – была настроена благосклонно, и все происходящее вполне могло бы переместиться на одну из рузских дач: действо больше походило на традиционную ежевечернюю общесеминарскую встречу, чем, собственно, на концерт. Хорошо это или плохо – спорный вопрос. Безусловно, одной из задач как семинаров, так и МолОта является всесторонняя поддержка молодых композиторов и создание единого культурно-информационного пространства, в котором бы начинающий автор смог ощутить себя вписанным в контекст современной культуры, что жизненно необходимо для вчерашних подростков, только-только вступающих на эту стезю. С другой стороны, не хотелось бы забывать и о творческих результатах – как-никак сверхцелью создания МолОта являлось «обретение пути, которым пойдет композиторское движение страны в XXI веке». Стремительность, с которой рос и развивался МолОт, обнадеживала – сеть региональных представительств позволила достаточно быстро выявить талантливых авторов практически во всех крупных городах России, по их инициативе были созданы студенческие ансамбли современной музыки, и казалось, что очень скоро, после неизбежного периода ученичества, наступит пора «сбора урожая».

Урожай, безусловно, есть – за четыре года МолОт дал путевку в жизнь многим композиторам, и некоторые из них уже выросли во вполне самостоятельных авторов. Но все же в основной своей массе молотовские концерты по-прежнему являются скорее ученическими, чем действительно творческими, и доля экспериментальной составляющей – этакое перебирание и взвешивание кубиков, из которых можно было бы что-то построить, – перевешивает. Не стал исключением и данный вечер.

Одним из произведений, перешагнувших через рубеж экспериментального жанра и оставивших по-настоящему сильное художественное впечатление, оказался «Самум» Е. Сажиковой для флейты, виолончели и стринг-драма. Построенный, фактически, на шумах «Самум» (по определению автора, «ветер Аравии, перед шквалом которого пески пустыни начинают петь»), возможно, стал самым красивым и лиричным произведением вечера. Заинтересовали и «Семь эскизов к опере» С. Зятькова. Короткие выразительные мотивы, выросшие из интонаций аффектированной речи, создавали прослушанную и органично развивающуюся музыкальную ткань, рождая многоплановый образный ряд.

«Экспромты» А. Шишова и &laquoFluteInterPlaying» С. Маковского вряд ли можно отнести к композиторским удачам. При всех различиях музыкального материала обе пьесы представляются одинаково скучными – и развернутые авторские аннотации, сообщающие о «принципе, лежащем в основе сочинения» или о «попытке переосмыслить жанр…», только усугубляют это впечатление. Случай, когда художественный результат оказывается менее интересным, чем идея, положенная в его основание, – к сожалению, нередкий среди композиторской молодежи. И если сам по себе звуковой материал не может увлечь и загипнотизировать слушателя (что в первом случае с «переосмыслением» музыки Шуберта, слишком простецким для концептуальной задумки и недостаточно остроумным для шутки, что во втором – с уже навязшими в ушах «нетрадиционными» приемами игры на флейте: мультифоники, фруллато, стук клапанов, микрохроматика и т.д. и принципом скрытого двухголосия), спрашивается: для чего все эти идеи были нужны?

Среди премьер, представленных на втором концерте, пожалуй, самой яркой и концептуально выстроенной стала пьеса &laquoSpring Ehoes» (буквально «Весенние эхи») Е. Хмелевской, начавшаяся с кульминации и постепенно растворившаяся в ее отголосках вплоть до одиноко затухающей свистульки в исполнении автора, сидящего в зале. «Вальс-бостон» М. Булошникова, в котором используется материал последнего опуса Стравинского «Совенок и кошечка», порадовал редким умением связать последовательность дискретных звуков в единую, живую музыкальную ткань, хотя и это сочинение, как и трио «Неваляшки» Д. Бученкова, совместившее «восприятие музыки Стравинского со стилем минимальной музыки», и «Послание Игоря Стравинского Джону Ли Хукеру» А. Жемчужникова с творчеством автора «Весны священной» имело мало общего.

Отдельную оду хочется воспеть исполнителям – Павлу Студенникову, Елизавете Кошкиной, Даниилу Екимовскому и другим музыкантам из ансамбля «Карт-бланш», вот уже два года самоотверженно трудящимся на ниве извлечения «золота» из тонн «свежедобытой» музыкальной «руды». Композиторам же хочется пожелать больше смелости – но смелости не в использовании «новых средств выразительности», что само по себе является задачей исключительно технической, – а смелости мыслить глобально. Как правило, камерная музыка, преобладающая среди современных сочинений, и смысловое наполнение, и «абсолютное» художественное значение несет тоже весьма камерное. Вероятно, здесь сказывается некий комплекс «вечного ученика», сформулировать который можно как «наше дело учиться и перенимать опыт, а право говорить об истинах нужно оставить старшему поколению». Истоки этого комплекса понятны. Сегодня перед молодым композитором открывается поистине безграничный простор знаний, техник, стилей – словом, многовекового опыта, разобраться в котором очень непросто. Однако уже давно назрела потребность в масштабном (во всех смыслах!) композиторском высказывании, и если молодежь не начнет говорить о нашей эпохе, этого не сделает никто – ведь старшее поколение уже сделало это в свое время. Пора объявить окончание эпохи экспериментов – настало время творить.