— Сегодня большинство новостей мы получаем из социальных сетей. Благодаря им на протяжении минувшего года можно было отслеживать ваши передвижения из страны в страну, от оркестра к оркестру. В Петербурге вы появляетесь редко.

— Да, вы правы, но в свои консерваторские годы и сразу после окончания консерватории я очень много дирижировал в Петербурге. Достаточно сказать, что я одновременно работал тогда и в Михайловском театре, и в Театре музыкальной комедии, и в театре «Санктъ-Петербургъ опера», а в 2010 году возглавил оркестр Федеральной филармонии на КавМинВодах в Кисловодске, где провел пять сезонов. Параллельно я ездил на международные конкурсы дирижеров, благодаря которым получил первые приглашения в другие города и страны. Эри Клас пригласил меня в «Новую Оперу», Михаил Юровский рекомендовал в Госоркестр им. Светланова, Иван Феделе (знаменитый итальянский композитор) предложил мне концерт в Милане. Моя серьезная международная карьера началась именно в Италии.

— Прекрасная страна для старта международной карьеры.

— Удивительная страна. Как говорил Святослав Рихтер: «У каждого человека есть две родины — место, где он родился, и Италия». Кстати, вторым очень серьезным испытанием после всех конкурсов стал мой дебют в Риме с оркестром Национальной академии «Санта-Чечилия». Мне пришлось экстренно заменить заболевшего Юрия Хатуевича Темирканова. Программу тех трех вечеров я не забуду никогда – 5, 7 и 8 апреля 2014 года: увертюра «Русская Пасха» Римского-Корсакова, три сцены (коронация, монолог и смерть Бориса) из «Бориса Годунова» Мусоргского с Евгением Никитиным, великолепным хором и оркестром «Санта-Чечилия», а во втором отделении «Шехеразада» Римского-Корсакова. Последний концерт был записан на RAI 5 и многократно транслировался по телевидению. У меня завязались очень теплые отношения с этим потрясающим оркестром, я уже неоднократно возвращался к ним. Запланированы концерты и в следующем сезоне.

— С сэром Антонио Паппано познакомились?

— Да, я был у него на концерте в Милане, где в то же время у меня были гастроли. Он меня сразу узнал, сказал, что очень тогда я их выручил. Веселый человек, приятный. Минувшим летом мы встречались с ним на фестивале в Вербье.

— В таком динамичном продвижении – результат работы хорошего агента?

— Я убежден, что результат зависит только от самого артиста! Агентства лишь помогают технически организовать процесс, при удачном стечении обстоятельств они даже смогут договориться о первом концерте где-либо. Но вот пригласят ли туда снова, зависит уже только от тебя. Со мной сотрудничают два агентства – Resia Artists в Италии и Askonas Holt в Лондоне. В феврале у меня будет очень важный дебют с Королевским оркестром Консертгебау, а затем в апреле первая встреча с Российским национальным оркестром в Москве. В 99 процентах случаев я получаю повторные приглашения от коллективов, с которыми прежде работал. Снова поеду в Роттердамскую филармонию, RAI-оркестр в Турине, «Санта-Чечилия» в Риме, Филармонический оркестр Радио Нидерландов, Бельгийский национальный оркестр, Симфонический оркестр Дублина, Национальный оркестр Лиона, Симфонический оркестр Мельбурна, Малазийскую филармонию…

— Мечта любого дирижера поработать с этими коллективами.

— Да, это уже очень серьезные коллективы. В Мариинском театре наверняка будут спектакли, я всегда очень счастлив, когда меня туда приглашают. Недавно было выступление в Брюсселе с Бельгийским национальным оркестром и умопомрачительной программой, состоявшей из редкостей: «В летнем ветре» Веберна, его первой поэмой, пробой пера, которую он не пытался ни издать, ни исполнить, более того, даже «похоронил» ее, покидая Вену. Она была найдена уже после его отъезда родственниками и исполнена впервые в 1962 году Юджином Орманди. Также прозвучали: Токката и фуга ре минор Баха – Стоковского и «Венгерский псалмом» Кодаи. Главным же событием стал Реквием Лигети, крайне редко исполняемый, с двадцатиголосным смешанным хором и двумя солистами. Произведение безумно трагическое, оставляющее особое «послевкусие». Лигети организовал музыкальное пространство в им же изобретенной технике микрополифонии. Произведение длится около получаса, но возникает ощущение, что оно буквально растягивает, а иногда просто останавливает время. Насыщенность и концентрация информации невероятные! Лигети пережил чудовищные ужасы нацистской оккупации, его младший брат и отец погибли в Освенциме. Сам он чудом остался жив. Реквием написан в 1963–65 годах, спустя 20 лет после ужасающих событий. Сам автор в интервью говорил: «Это реквием по всему человечеству».

— Старательно вы готовитесь к концертам, погружаетесь в историю создания.

— С музыкой Лигети я прожил одиннадцать месяцев, его партитура побывала со мной во многих странах. Я быстро раздобыл ноты – огромного размера партитура, где двадцать строчек занимает только хор, плюс еще громадный оркестр… Гениальное произведение, я в него влюблен!

— Программы впечатляют содержанием. Вы сами создаете такие программы или это совместное творчество?

— По-разному бывает. Произведения Лигети и Кодаи мне предложил Брюссель, а я добавил Веберна и Баха. С тем же оркестром в Брюсселе в марте я продирижирую «Предварительное действо» к «Мистерии» Скрябина, написанное Александром Немтиным по эскизам композитора: трехчасовое полотно без купюр.

— То есть вы – универсальный дирижер?

— Мне интересно учить новое, я с удовольствием берусь за редкие партитуры. Ведь это особая привилегия – исполнять нерепертуарные, редко звучащие произведения. Да еще такие, которые требуют колоссальных экономических затрат. Расширенный состав оркестра, дополнительные экзотические инструменты, хор, солисты, свет в случае с «Мистерией» Скрябина. Разумеется, обычно такие грандиозные программы могут позволить себе только художественные руководители оркестров или очень именитые маэстро.

— Как складываются отношения с заслуженным коллективом?

— Это мой родной город Санкт-Петербург, где я родился и вырос. Поэтому заслуженный коллектив для меня – совершенно особый оркестр. 21 января состоялась моя вторая программа с ним – очень «зимняя»: «Времена года» (в оркестровке А. Гаука) и Первая симфония «Зимние грезы» Чайковского. Волнение перед этим выступлением в прославленном Большом зале филармонии было ничуть не меньше, чем на моем первом концерте с этим оркестром в 2016 году со Второй симфонией Прокофьева. Я тогда получил огромное удовольствие от общения с коллективом. Артисты оркестра очень тепло меня приняли. Многие знали меня по консерватории. Раньше я немало часов проводил на хорах во время их репетиций. Да и сейчас при любой возможности стараюсь ходить на репетиции разных дирижеров. Кухня репетиционного процесса – самое интересное. Мне всегда любопытно наблюдать за тем, как разные дирижеры добиваются того или иного характера звучания. Я очень рад, что заслуженный коллектив приглашает меня вновь.

— У вас огромный жанровый спектр – от оперетты до Лигети, включая и балет.

— Оперетту я очень-очень люблю. Обожаю Кальмана! За кажущейся простотой и веселостью этой легкодоступной музыки скрывается труднейший жанр. Настоящий артист оперетты должен петь, танцевать, разговаривать на сцене да еще и выглядеть великолепно. Я прошел через эту школу и продирижировал огромным числом оперетт в Театре музыкальной комедии Санкт-Петербурга. Даже могу похвастаться собственной постановкой «Севастопольского вальса» Листова. Спектакль до сих пор идет с большим успехом. Оперетту и дирижировать непросто. Точно вступать после диалогов, аккомпанировать балету, чтобы никто не упал, не загонять «бисовки», подхватывать танцы. В оперетте есть все!

Параллельно я также осваивал и оперный репертуар в Михайловском театре, куда меня пригласил Андрей Анатольевич Аниханов, а принимала на работу Елена Васильевна Образцова. Именно в Михайловском театре я сдавал свой государственный экзамен в 2008 году – это была «Тоска». Так случилось, что через несколько месяцев после моего прихода маэстро Аниханов оставил пост главного дирижера. На меня неожиданно свалился практически весь репертуар, который тогда шел, – «Пиковая дама», «Евгений Онегин», «Князь Игорь», «Царская невеста», «Травиата», «Сельская честь», «Фауст» и многое другое, весь золотой фонд опер и классические балеты. На огромных скоростях мне приходилось осваивать новые партитуры и вводиться в новую оперу или балет с одной репетиции. Но я безумно благодарен тем двум сезонам с 2008 по 2010 год, когда получил возможность проверить свои силы в бою. Благо солисты и оркестр очень помогали, мне лишь оставалось самому хорошо подготовиться. За три года я приобрел бесценный опыт и набрал огромный багаж в репертуар.

— У вас немало и оперных ангажементов в Европе. Я видел вашу фотосессию из Цюрихской оперы с «Евгения Онегина».

— Сегодня в моем багаже – пять постановок в крупнейших оперных театрах мира: сезон открылся новой постановкой «Евгения Онегина» в Цюрихской опере, там же два года назад была «Пиковая дама», «Иоланта» с «Мадджо музикале» во Флоренции, «Борис Годунов» в Сеуле, «Князь Игорь» в Амстердаме. Летом 2017 года я дебютировал на фестивале в Вербье – концертное исполнение «Евгения Онегина» с фестивальным молодежным оркестром и солистами летней академии. Я очень люблю работать с молодежью. Это был уже не первый мой опыт, несколько лет назад я провел большой концертный тур с Молодежным оркестром Италии. Атмосфера в Вербье абсолютно уникальная. Молодые музыканты со всего мира за несколько недель в этом крошечном городке в Швейцарских Альпах имеют возможность музицировать, общаться, учиться и просто слушать концерты выдающихся музыкантов планеты. Впечатление многократно усиливается сказочной красотой гор! Я получил сильнейший эмоциональный заряд прошлым летом и буду счастлив вернуться туда вновь этим летом на юбилейный 25-й фестиваль с оперой «Риголетто».

— Вам бы хотелось получить свой оркестр?

— Да, безусловно. Но это очень деликатный момент, должно совпасть много элементов. В первую очередь – должна быть химия между музыкантами оркестра и мной. Переговоры ведутся постоянно. Я не люблю форсировать события. Всему свое время…

Фото Евгения Евтюхова