Оркестр «Филармония»

Британский оркестр «Филармония», открывший фестиваль, дал два концерта в Большом зале консерватории под управлением своего главного дирижера Эсы-Пекки Салонена. Словно перенимая эстафету у Венского филармонического оркестра, представившего в Москве в ноябре прошлого года все симфонии Бетховена, музыканты из Лондона начали с бетховенской Третьей симфонии. В своей интерпретации Э.-П. Салонен был сосредоточен на эстетической красоте формы, упоении звучанием, даря душе праздник чистой музыки и подлинное отдохновение.

По контрасту с этим Пятая симфония Сибелиуса (1915), последняя редакция которой относится к 1919 году, потребовала абсолютно иного взгляда на музыку, в которой отчетливо проступает борьба интонационно-гармонических исканий XX века с классической формой. Симфонии Сибелиуса у нас звучат нечасто, поэтому получить роскошный подарок – интерпретацию из рук финского дирижера было вдвойне ценно. Череда философских медитаций и мощных взрывных кульминаций этой музыки предстала живым источником духовной энергии, вырвавшейся на свободу в пространство зала.

Апофеозом второго дня лондонской «Филармонии» стала Четвертая симфония Шостаковича. По своему масштабу и психологической глубине это произведение отчасти близко опусу Сибелиуса, который оркестр представил в предыдущем концерте, а его разветвленная философская модель воскрешает в памяти фундаментальные симфонические опусы Малера. Великолепно выстраивая динамический баланс партитуры, Э.-П. Салонен добивался от оркестра идеальной точности нюансировки. В его интерпретации столь хорошо известная нам музыка воспринималась как особенно близкая.

Филармонический оркестр Радио Франции

Фестиваль продолжили два концерта Филармонического оркестра Радио Франции под руководством знаменитого маэстро из Южной Кореи Мюнг-Вун Чунга, главного дирижера коллектива. Его нынешний приезд в Москву уже третий: французские музыканты впервые со своим шефом произвели у нас сенсацию в 2006 году на закрытии I Фестиваля симфонических оркестров мира, а в 2010-м на концертах по случаю закрытия Года Франции в России мы их встречали уже как старых знакомых. На сей раз необычайно сильные впечатления оркестр подарил в первый вечер. Как пиковое событие запомнился Первый концерт для фортепиано с оркестром Равеля, в котором ярким темпераментом покорила болгарская пианистка Пламена Мангова. Перед ним прозвучал романтический «Римский карнавал» Берлиоза, а после него – «Равель встретился с Мусоргским». Исполнение «Картинок с выставки» просто нашло свой вдохновенный идеал: в объемной красочности музыкальные образы разве что не предстали по-настоящему визуальными.

Второй вечер «не сложился» с самого начала: о замене программы первого отделения стало известно лишь на концерте. И классически строгие орнаменты Концерта для виолончели с оркестром до мажор Гайдна, которые четко вырисовывал норвежец Трульс Мёрк, поменявший репертуар из-за травмы плеча, и романтические узоры увертюры к «Вольному стрелку» Вебера оставили лишь ощущение сухого прочтения. Точно так же вполне качественно и добротно сыгранной затем Седьмой симфонии Бетховена была присуща лишь рациональная практичность, а не живое озарение.

Симфонический оркестр Штутгартского радио

Единственный концерт коллектива из Германии, за пультом которого находился его главный дирижер француз Стефан Денев, продолжил фестивальную программу уже на сцене Концертного зала им. П.И. Чайковского. И снова обращение к Сибелиусу, причем дважды. Сначала прозвучала симфоническая поэма «Возвращение Лемминкяйнена» на сюжет о странствованиях воинственного и неотразимо прекрасного героя «Калевалы». Затем – популярнейший Концерт для скрипки с оркестром, в котором солировал невероятно харизматичный датчанин Николай Цнайдер, отлично известный нам по выступлениям в России, причем неоднократно исполнявший у нас именно это сочинение. Если первый опус обнаружил общую приятно обволакивающую оркестровую мягкость, то уникальная скрипка работы Гварнери, на которой играет Цнайдер, на этот раз под его смычком звучала чрезмерно жестко и напористо, весьма проблемно «истаивая» на пианиссимо.

Подлинный фурор С. Денев и его оркестр произвели интерпретацией Четвертой симфонии Брукнера (первая редакция – 1874). Как и все симфонии композитора, эта масштабна и грандиозна: в зависимости от темпов и редакции (а у Брукнера для каждой симфонии их огромное количество) длится она немногим более часа, и ее «божественные длинноты» вызывали ощущение таинственно притягательного священнодействия. Композитор называл свою симфонию «Романтическая», но сегодня этот эпитет, как и сами симфонии Брукнера, в афишах встретишь редко. Тяжеловесно-фундаментальный, сочный романтизм Брукнера питался не эстетикой современной ему эпохи, а средневековыми музыкальными легендами в духе «Лоэнгрина» и «Зигфрида» Вагнера. И торжественная мистериальность музыки Брукнера – то ее свойство, что всегда легко позволяет оставаться в ее плену на протяжении всего «сакрального часа».

Лондонский филармонический оркестр

Концертный зал им. П.И. Чайковского стал местом проведения и двух заключительных вечеров фестиваля. Впервые Лондонский филармонический оркестр под руководством Владимира Юровского, своего главного дирижера, выступил на фестивале в позапрошлом году, так что нынешнего приезда коллектива, особенно после памятной российской премьеры прокофьевского «Ивана Грозного» (в новой компоновке и оркестровке Левона Атовмьяна), ждали с особым нетерпением. Надежды на новые открытия оправдались сполна. В первый вечер прозвучал «Военный реквием» Бриттена – сочинение, грандиозное и по масштабу, и по характеру антивоенной направленности. В его исполнении приняли участие Хоровая капелла России им. А.А. Юрлова, Хор мальчиков Хорового училища им. А.В. Свешникова и тройка зарубежных певцов – как показало исполнение, сумевших погрузить в сложную стилистику своих партий на редкость глубоко и драматически проникновенно. Это сопрано Александрина Пендачанска (Болгария), тенор Иэн Бостридж (Великобритания) и баритон Маттиас Герне (Германия). Место за пультом камерного оркестра, задействованного партитурой попеременно с основным составом, занял дирижер из Великобритании Невилл Крид.

По замыслу композитора традиционные части реквиема дополнены фрагментами пронзительной, эмоционально контрастной «Поэмы мертвых» молодого английского солдата Уилфреда Оуэна, погибшего за несколько дней до окончания Первой мировой войны. Соединяя под главенством музыки разножанровые тексты, разделенные пропастью столетий, Бриттен создает не просто синтез, а синкретический сплав религиозного, светско-поэтического и симфонического начал. Тема ужасов войны, смерти на войне, проклятия войны и смерти – проклятия, которое тяготеет над человечеством, – вырастает у него в величественную музыкально-хоровую психологическую фреску.

Партитура «Военного реквиема» гениальна в своей суровой простоте и философской сложности, в своей боли и искренности, в своей обращенности к душе и разуму человека. Находясь между оркестром и залом, Владимир Юровский предстал в роли ее необычайно интеллектуального и рафинированного медиума. Маэстро доносил музыку Бриттена до слушателей, постоянно помня о ее высокой сакральности, но раскрывая и ее земную суть: в его интерпретации духовное и душевное воплотилось, словно застыв в «метафизике звука», – в том, что непреложно, вечно и не подвержено нравственной переоценке.

Эмоциональная сакральность иного рода ощущалась и в отношении дирижера к двум опусам последнего фестивального дня – к образцам немецкого романтизма. Это были Второй фортепианный концерт Брамса, в котором мятежно-порывистую и акцентированно-чувственную интерпретацию сольной партии предложил американский пианист Николас Ангелич, и Вторая симфония Брукнера, дополнившая пантеон его сочинений на фестивале еще одним великолепным исполнением.