Один из выдающихся музыкантов XX века Болеслав Леопольдович Яворский оказал определяющее влияние на становление и развитие музыкального образования и культуры города Магнитогорска. Его многогранная исследовательская деятельность особенно глубоко коснулась трех областей музыкального творчества: природных основ музыкального мышления, определяемых им в теории ладового ритма; смысловых основ музыкального языка И.С. Баха, рассматривавшихся им на «Баховских семинарах»; системы музыкального образования в России, которую он сначала опробовал вместе со своими единомышленниками в работе народных консерваторий Москвы и Киева, а затем, находясь с 1922 года на посту председателя музыкального отдела Наркомпроса, смог утвердить как государственную программу. В результате до конца 1920-х годов складывается унифицированная государственная трехступенчатая система музыкального образования (музыкальная школа, музыкальное училище, консерватория). Одновременно Яворский пытается реализовать новые установки живой музыкальной педагогики, воплощающие его открытия в области творческого музыкального мышления. Все то, что было им создано и воплощено в жизнь в учебной практике Киевской народной консерватории, получило широкое применение в 1920-е годы в Первом музыкальном техникуме при Московской консерватории.

Период работы Б.Л. Яворского в Наркомпросе и в Первом музыкальном техникуме был счастливым временем признания новых идей великого реформатора музыкального образования. Однако, к началу 30-х годов Советская Россия переживает коренные преобразования во всех сферах хозяйственной, социальной и культурной жизни общества. Процессы «индустриализации» и «коллективизации» стали осуществимы только благодаря установлению нового, значительно более высокого уровня диктатуры власти и унификации идеологических установок государства. Резкое вмешательство органов управления страной во все сферы культурной жизни имело неоднозначные последствия.

Привлечение средств на развитие образования (огромный рост числа учебных заведений, введение всеобщего обязательного семилетнего образования и создание технических и педагогических профессиональных учебных заведений), на создание государственных концертных коллективов и творческих союзов (заменивших существовавшие добровольные объединения музыкантов, художников, артистов), на поддержку самодеятельного и профессионального исполнительства через проведение повсеместно олимпиад, всесоюзных смотров и конкурсов – все это определило дальнейший ход развития культуры страны. В тоже время многие замечательные достижения в области искусства (и науки – например, генетики) оказались под запретом в результате активизации консервативных сил, начавших «руководить» искусством. Среди пострадавших, как хорошо известно, оказались В.Маяковский, В.Мейерхольд, Б.Асафьев, даже К.Станиславский и многие, многие другие выдающиеся личности. Учение Б.Яворского о ладовом ритме, несмотря на его активную поддержку Народным комиссаром просвещения, А.В. Луначарским, было на конференции 1930 года, посвященной этой теории, подвергнуто резкой критике. Исчезла возможность продолжать и педагогический эксперимент в Первом музыкальном техникуме при Московской консерватории. Яворский был вынужден уйти с занимаемых им официальных руководящих постов и ограничить свою деятельность работой редактора в Государственном музыкальном издательстве.

Реализация идей и педагогической системы Б.Л. Яворского в целом осуществилась в 1930-е годы в педагогической и музыкантской деятельности его последователей и учеников, работавших в Магнитогорске. Однако и здесь эта работа проходила в атмосфере, так сказать, «заговора молчания» вокруг творческого наследия Б.Л. Яворского, который являлся результатом действия политических установок в музыкальной жизни того времени, и нарушение их могло иметь опасные последствия. Именно с этим связано отсутствие в многочисленных печатных материалах, посвященных истории музыкальной культуры Магнитогорска, публиковавшихся после войны вплоть до 1980-х годов, информации о работе по системе Б.Л. Яворского в Магнитогорской музыкальной школе, на курсах взрослых и во вновь открытом музыкальном училище. Только издание в 1972 году книги о Б.Л. Яворском впервые дало возможность широкому кругу музыкантов России познакомиться с опытом работы Киевской народной консерватории и Первого музыкального техникума, оценить новые педагогические идеи Яворского и эффективность их реализации на практике. Из писем, опубликованных в этой книге, выяснилось, что в 1930-е годы он внимательно следил за работой магнитогорских музыкантов, участвовал в ней своими советами и даже направлял в Магнитогорск своего ассистента С.В. Протопопова для помощи в организации учебного процесса. Опыт работы учеников Яворского в Магнитогорске (Л.А. Авербух, В.А. Дехтерева, М.М. Новиковой, А.Л. Сулержицского, О.А. Ивановской, С.Г. Эйдинова), проходившей в соответствии с установками их учителя и под его контролем, требует, возможно, более полного освещения и изучения, так как это был заключительный этап педагогического эксперимента, длившегося несколько десятилетий.

Педагогическая система Б.Л. Яворского предполагала интегрированный, комплексный подход к обучению юных музыкантов, обеспечивающий взаимодействие разных направлений и дисциплин образовательного процесса, что в результате отражается в исполнительстве ученика как целостное понимание и переживание им музыки. Обучение по системе Яворского давало каждому ученику возможность самостоятельно синтезировать и реализовывать в исполняемом произведении весь комплекс полученных знаний, «оживляя в звуках мысли». Это и все известное ему об авторе и его эпохе, о теоретической и технической составляющих изучаемого произведения, это и его социальная ориентированность во временах прошлого и настоящего. В рамках такого подхода ученику недостаточно только воплотить на инструменте музыкальный текст, ему нужно также рассказать учителю, товарищам и слушателям о своем понимании исполняемого произведения. В проработку учебного материала входили его дирижирование, игра его в ансамбле с соучениками, причем первоначально учащиеся сами распределяли между собой партии разных голосов.

В новых условиях работы с учащимися Магнитогорской музыкальной школы, контингент которых составляли дети из семей простых рабочих, строителей, живущих тогда, как правило, в бараках, реализация этих постулатов педагогики прошлого давала удивительные результаты - «сказочного» характера. Одна из первых учащихся музыкальной школы тех лет Евгения Ивановна Бардина вспоминала: «Мы просыпались и бежали в родную музыкальную школу, где открывался для нас чудесный мир звуков. Оказывалось, что в этих звуках можно было услышать и выразить весь окружающий мир, передать все свои переживания». Несмотря на ограниченные материальные возможности тех лет, в условиях сурового барачного быта, приехавшие музыканты использовали не только привезенные с собой ноты, но и репродукции картин художников, пластинки с записями классической музыки. Сами педагоги – выученики школы Яворского – не были узкими специалистами, которых интересовали или только игра на определенном музыкальном инструменте, или только теория музыки, сольфеджио, гармония, или только история русской и зарубежной музыки. Они смело использовали весь комплекс знаний – своих и ученика, чтобы он чувствовал себя творческой личностью, не боялся нарушить сухие академические правила и получить за это низкий балл.

Значительной фигурой, претворявшей педагогическую систему Б.Л. Яворского «на магнитогорской почве», был Семен Григорьевич Эйдинов, много лет выполнявший обязанности директора Магнитогорского музыкального училища им. М.И. Глинки. Он учился у Л.А. Авербух в Первом музыкальном техникуме по системе Яворского и впоследствии, уже работая в Магнитогорске, с сожалением говорил, имея в виду 1950-60-е годы: «То, что делала Лия Абрамовна, было музыкальным коммунизмом, а мы живем еще при социализме». В качестве ярких примеров эффективности и огромного развивающего потенциала системы Б.Л. Яворского можно привести факты, изложенные в статьях газеты «Магнитогорский рабочий» тех лет. Из них мы узнаем, что уже в 1937 году В.А. Дехтярев дирижирует учебным симфоническим оркестром, который играет увертюру к опере Глинки «Руслан и Людмила» и «Неоконченную симфонию» Шуберта, что в 1938 году хор и солисты школы и курсов взрослых под управлением С.В. Протопопова исполняют сцену из IV действия оперы Бородина «Князь Игорь», что скрипач Н.Гуревич с оркестром играет «Канцонетту» Чайковского. При этом надо отметить, что такие успехи были достигнуты за два-три года, прошедших с момента открытия музыкального кружка при городском Доме пионеров (1934 г.), создания городской музыкальной школы (1935 г.) и курсов для взрослых при ней (1936 г.). Однако с приездом в открывшееся музыкальное училище специалистов из Ленинградской, Киевской, Московской консерваторий, которые не были знакомы с педагогической системой Б.Л. Яворского, и с отъездом из Магнитогорска Л.А. Авербух, В.А. Дехтерева, М.М. Новиковой и позже А.Л. Сулержицского, изменился и стиль учебных занятий в музыкальной школе и училище Магнитогорска. В 1940 году Л.А. Авербух пишет родственникам: «Все предметы теперь ведутся обособлено, каждый педагог работает сам на себя».

Анализ хода развития музыкальной культуры Магнитогорска в 1930-40-е годы позволяет утверждать, что несколько первых лет работы ДМШ № 1 под руководством Л.А. Авербух, В.А. Дехтярева и их единомышленников В.В. Ветошкина, А.Л. Сулержицского, М.М. Новиковой, С.Г. Эйдинова (1935 - 39 гг.) имели неповторимые черты, связанные с использованием педагогических установок Яворского. Многие из этих установок сохранились и в дальнейшем. Главная из них – пафос коллективного, совместного творчества педагогов и их учеников. Он нашел отклик и был поддержан руководством города и Магнитогорского металлургического комбината. В результате в Магнитогорске рождаются: музыкальное училище (1939 г.), хоровая капелла (1944 г.), Хоровое общество (1958 г.), Дом музыки и общеобразовательная школа с музыкальным уклоном № 65 (1966 г.), система эстетического образования в техническом вузе – Горно-металлургическом институте им. Г.И. Носова (1971 г.), консерватория (1993 г.), оперный театр (1996 г).

Жизнеспособность и актуальность многих установок педагогической системы Б.Л. Яворского определяется тем, что в них отражается природа самого музыкального искусства и связанные с ней принципы музыкального образования. Искусство слушания музыки, искусство исполнительского анализа музыкального текста, искусство воплощения в исполнительском творчестве теоретических знаний – все это, так или иначе, определяет установки современной музыкальной педагогики и на уровне теории, и на уровне практики. Все это воплощается в практике работы музыкальных образовательных учреждений сегодня. И главный стержень этой системы – проникновение искусства в жизнь самых широких масс, просвещение людей средствами искусства. Ученики Б.Л. Яворского горели идеей преобразования, возвышения человека музыкой. Этой главной, хотя и труднодостижимой задаче педагога-музыканта мы можем и должны учиться у них.