Название, появившееся на афишах в 2011 году и показавшееся напыщенным и велеречивым, с каждым новым фестивальным выпуском убеждало в своей правоте. Круг за кругом росли списки участников – от многочисленной малоизвестной в России молодежи до именитых представителей старшего поколения. Грандиозный и вместе с тем демократичный замысел начал раскрываться, как бутон экзотического цветка. Этим фестивалем Валерий Гергиев преследует сразу несколько целей: представляет петербургской публике картину фортепианного искусства в России и мире, дает знатокам и профессионалам возможность сравнить хорошее с лучшим, позволяет будущим лауреатам вверенного ему Конкурса Чайковского развиваться, слушая победителей международных конкурсов (коими является большинство участников «Ликов»). В конце концов, просто предлагает много разной музыки в хорошем исполнении.

Количественный фактор играет на фестивале важную роль, демонстрируя пессимистам, склонным ныть, что «великих больше нет», более чем бодрое продолжение истории фортепианного искусства. С 2012 года «Лики» стали проводиться дважды в год, при этом было решено почему-то избавиться от нумерации. Пока все же не сбились со счета, стоит зафиксировать, что последний фестиваль был пятым и, надо признать, самым богатым не только по числу, но и уровню участников. 19 пианистов в возрасте от 10 до 90 лет – такова его статистика. Десятилетней была одна из учениц ЦМШ при Московской консерватории (класс профессора Валерия Пясецкого) – кореянка Ма Син А, девяностолетним – выдающийся израильско-американский пианист Менахем Пресслер. Представителей среднего и старшего поколений можно было сосчитать по пальцам одной руки (в их числе, например, британский австралиец Пирс Лейн, выступивший с программой из ноктюрнов Шопена) – среди участников доминировала молодежь.

Москвичка Анастасия Волчок, делающая европейскую карьеру, представила «Гольдберг-вариации» Баха. Нижегородец Денис Кожухин, которому диплом об окончании Высшей школы музыки королевы Софии в Мадриде (где он учился у Дмитрия Башкирова и Клаудио Мартинес Менер) вручала лично королева Испании София (пианист был признан лучшим студентом выпуска), подготовил для сольного концерта произведения Гайдна, Шуберта, Брамса и Прокофьева. Рустам Мурадов из Владикавказа, прошедший школу в Петербурге и Москве, исполнял Моцарта, Гайдна и Франка. Сергей Каспров, окончивший Московскую консерваторию и прошедший стажировку в Schola Cantorum в Париже, выбрал Скарлатти, Бетховена, Шопена и Листа. Петербуржцы Александр Пироженко, Павел Райкерус, Сергей Редькин (ученики Александра Сандлера) продемонстрировали обостренное чувство романтического пианизма, исполняя Листа, Бетховена, Шопена, Шумана, Грига и Сибелиуса. Открытием фестиваля стал молодой узбекский пианист Бехзод Абдураимов, поразивший звуковыми тонкостями в роскошной программе из сочинений Шуберта, Бетховена, Листа и Равеля.

Открывал «Лики современного пианизма» главный российский «фортепианный лев» – Денис Мацуев. С оркестром Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева он исполнил «Рапсодию на тему Паганини» Рахманинова и «Вариации на тему Паганини» Лютославского. Притом что главным выразительным средством в интерпретации вечного сюжета о сделке скрипача с дьяволом была быстрота игры, исполнение слушалось не без увлеченности. Любители высоких скоростей Мацуев и Гергиев словно сговорились обогнать время. В этом смысле Рахманинов с его желанием остановить время мелодико-гармоническими красотами медленных эпизодов потерял больше, чем инженерно-расчетливый и острый Лютославский.

Менахем Пресслер вызвал самые трепетные и даже мистические чувства, исполняя Концерт № 17 Моцарта. Своей кроткой и мудрой, лучезарной игрой, лишенной какой бы то ни было амбициозности, самим фактом своего существования он словно бы поставил философский вопрос о взаимоотношениях Вечности и Времени. Сокращенный до строгого классического состава оркестр В. Гергиева сделал все возможное, чтобы Моцарт прозвучал красиво и стильно.

Яркое впечатление оставил сольный концерт Анны Винницкой (преуспевающей сегодня, в основном, в Европе), продемонстрировавшей сильные руки и крепкую технику в двух рапсодиях Брамса и Второй сонате Прокофьева, долгое дыхание и самоотреченность во имя стиля в ля-минорной сонате Шуберта. Особое удовольствие доставили сыгранные ею с нескрываемым наслаждением «Бергамасская сюита» и «Остров радости» Дебюсси.