Весь год памяти Галины Павловны посвящались роскошные мероприятия в разных городах и странах, среди которых безусловно выдающимся оказался весенний Международный фестиваль Мстислава Ростроповича с феерической кульминацией – концертным исполнением «Аиды» под управлением Зубина Меты. Центр оперного пения Галины Вишневской, возглавляемый Ольгой Ростропович, постарался отдать дань уважения знаменитой сопрано на самом высоком уровне, организовав празднество на Исторической сцене Большого театра – родной для певицы, где она блистала более двадцати лет и создала череду ярчайших образов: Татьяна и Лиза, Аида и Виолетта, Марфа и Купава, Тоска и Чио-Чио-сан, Наташа Ростова и Полина, Леонора и Керубино…

В главном фойе Большого Центр развернул шикарную выставку, представив уникальные фотографии и выдержки из прессы разных лет и разных стран – отклики на триумфы Вишневской в России и по всему миру, а также костюмы, в которых она выходила на сцену в своих любимых ролях, и несколько концертных платьев: простых и элегантных, свидетельствующих о стати и безукоризненной фигуре примадонны Большого. «Величие и простота» – так назвали выставку ее авторы, повторив слова Марка Шагала о Вишневской после легендарных парижских гастролей Большого театра в 1969-70 годах (Галина Павловна поразила художника в образе пушкинской Татьяны).

Гала-концерт начали Полонезом из «Евгения Онегина» – оперы, с которой стремительно закружилась творческая жизнь артистки Вишневской: ею же она простилась со сценой в Париже в 1982-м. А в финале целиком была исполнена Сцена триумфа из «Аиды» – оперы, с которой Галина Павловна познала триумфы в Москве и Лондоне, Нью-Йорке и Париже. Между ними – дюжина арий и сцен из русских и итальянских опер, в исполнении международных звезд и выпускников Центра оперного пения, добившихся немалых успехов в карьере.

Немецкий бас Рене Папе представил двух страдающих монархов – Бориса Годунова и Филиппа Второго: испанский король получился гораздо более гармоничным и естественным, нежели русский царь, хотя глубина и смысл наличествовали в обоих. Маквала Касрашвили, сама уже – легенда Большого, спела свою знаменитую Тоску, в очередной раз поразив вокальным долголетием. Итальянский тенор Фабио Сартори порадовал сочным и мощным голосом в предсмертной арии Каварадосси и в дуэте из «Дона Карлоса». Герман Бадри Майсурадзе своеобразным произношением напомнил любимого партнера Вишневской в «Пиковой даме» Зураба Анджапаридзе, а в монологе Канио нынешний «грузинский премьер Большого» опалил зал недюжинной экспрессией. Мария Гулегина в выходной арии Леди Макбет и в дуэте из «Набукко» местами напомнила себя саму лучших времен – когда голос был пластичнее и ровнее по всему диапазону: шотландская королева получилась менее удачно, нежели вавилонская царевна, но в любом случае коронный верх, мощный посыл и умение петь пиано по-прежнему при примадонне. Юлия Герцева весьма грамотно исполнила арию Принцессы Буйонской, но стихийного разгула эмоций в ее оскорбленной аристократке не чувствовалось. Безупречен оказался сербский баритон Желько Лучич, спевший фрагменты из «Набукко» и «Дон Карлоса» – его огромный, струящийся, красивейший голос с легкостью заполнял гигантский зал Большого, являя образец чувственного бельканто.

Достойно выступила и молодежь. Олег Долгов и Агунда Кулаева искры не высекли в дуэте Марины и Самозванца, но красотой голосов и культурой пения порадовали. Очень ярко блеснула Ирина Морева в партии Лизы – тембристый, большой и при этом полетный голос, отличная фразировка, пение эмоциональное и одновременно очень техничное.

В гала-концерте приняли участие Юрловская капелла, хор «Геликон-оперы» и, разумеется, оркестр Большого театра под управлением Тугана Сохиева, которому фрагменты итальянских опер удавались больше русских, прозвучавших ладно, но несколько формально. А вот в зарубежном репертуаре дирижер не раз достигал градуса высокой экзальтации: наиболее впечатляюще в этом ряду прозвучала финальная сцена концерта (из «Аиды»), где мощь и филигранная слаженность сложнейших ансамблей счастливо сочетались.

На фото Б. Майсурадзе, Т. Сохиев