Национальный государственный театр оперы и балета Республики Северная Осетия – Алания в этом году отмечает свое 60-летие. Его старт в конце 1950-х был тесно связан с появлением осетинской национальной оперы. Небывалый расцвет национальных культур, который имел место в Советском Союзе, где целенаправленно создавались академические формы народного творчества, не обошел стороной и красивейшую республику Северного Кавказа. Родоначальником осетинской оперы суждено было стать Христофору Плиеву, фронтовику и талантливому композитору, тяготевшему в своем творчестве к театральным жанрам и вокальной музыке, что неслучайно – богатые певческие традиции этого народа делают развитие именно оперного жанра самым естественным делом для Осетии.

К юбилейной дате решено было вспомнить об истоках, тем более что первая осетинская опера «Коста» уже достаточно долго отсутствовала в репертуаре. Выбор художественного руководителя театра Ларисы Гергиевой – попадание в самое яблочко еще и потому, что произведение повествует о жизни и творчестве великого осетинского поэта Константина Хетагурова, чье имя в Осетии фактически сакрально. Уверенные материальные возможности, которые коллектив имеет после того, как театр стал в 2016 году филиалом Мариинского театра (Мариинкой-5), позволили необыкновенно интенсифицировать творческую жизнь труппы. 15 лет назад Гергиева начала спасение угасавшего театра в родном краю, и результаты ее деятельности сегодня налицо: интересный разнообразный репертуар, творческая атмосфера, широкие возможности как художественного (в постановках театра регулярно задействованы мариинские силы), так и финансового характера.

Опера Плиева родом из советского прошлого: для нее характерны идейность, несколько затеняющая собой драматургическую обоснованность, примат мелодизма, замешанного на богатейшей фольклорной основе, существенная роль хора, олицетворяющего собой народ, стремление к психологизму и реалистичности в обрисовке персонажей. Все это ее роднит с традициями русской оперной школы, тем более что и либретто М. Цагараева и И. Шароева написано по-русски. Стихи Хетагурова звучат в опере и на русском, которым поэт блестяще владел и писал на нем, и на осетинском: последние в качестве чисто поэтических вкраплений исполняет режиссер-постановщик Анатолий Галаов – он появляется в спектакле в обобщенном образе Поэта (без пения). Эти вкрапления – не только дань великому земляку, они в известной степени решают проблему драматургической фрагментарности оперы, решенной композитором как «сцены из жизни поэта». Галаов тем самым убивает двух зайцев – скрепляет форму и дает возможность звучать родному языку публики, на что та реагирует трепетно.

Колоритная сценография дагестанского художника Ибрагима Супьянова метафорична и конкретна одновременно. Зритель не видит гор (воспроизводить их на компактной сцене театра было бы, наверное, лубком), но у него рождается ощущение, что он в горском селении, в атмосфере удивительного единения человека и природы. Огромные серые камни, разбросанные на сцене, как после горного обвала, вдруг оживают и оказываются людьми – порабощенным, забитым народом, за честь и достоинство которого борется своим разящим словом Коста Хетагуров. Спускающиеся с колосников цепи – метафора несвободы: в оптимистическом финале они исчезают, давая надежду на грядущее избавление народа от непомерных тягот. Гармонию сценографического решения поддерживает выразительный свет Владимира Замараева и яркие и подробные костюмы Зинаиды Дзасоховой, удачно передающие не только горский колорит, но и русско-европейскую моду (на соответствующих персонажах). Феерию национального духа особо подчеркивают огненные танцы, поставленные Тимуром Сикоевым, – их красота и зажигательность не могут оставить равнодушными.

В центре повествования, естественно, фигура великого поэта. Молодой баритон Дзамболат Дулаев, выпускник ГИТИС по классу Дмитрия Бертмана, имеет поразительное портретное сходство со своим героем, что, конечно, очень помогает выстроить правдивый образ. Но не только в этом дело: его красивейший, выразительный голос не просто приятно вокализирует, но предпринимает попытку, и весьма удачную, лепки вокально убедительного героя – пение Дулаева не просто эстетично, но вдохновенно, ярко, осмысленно.

Звонкими молодыми голосами радуют мариинские академисты Инара и Вячеслав Козловские (возлюбленная Хетагурова Анна Цаликова и ее жених князь Дзахсоров), проникновенный вокал у Ирины Гагитэ (Мать сирот), выразительная мелодекламация у Эмилии Цаллаговой (Плакальщица). Есть бриллианты и в эпизодических ролях – звенящий тенор Олега Тайсаева (Чабан) и глубокий бас Геворга Григоряна (старец Кубады). Прекрасно показался хор, особенно мужской (хормейстер Изабелла Бериева), впечатляет и оркестр театра, ведомый молодым талантливым маэстро Заурбеком Гугкаевым.

Фото Ланы Ванеевой