Фестиваль впервые открылся семнадцать лет назад в венгерском городе Мишкольце. «Барток плюс» – это каждый год новое направление, новый ракурс, новый герой. Барток плюс Пуччини, плюс Верди, плюс Париж (французская опера) и так далее. Разумеется, всегда звучат все три музыкально-сценических опуса Бартока, лишь на сей раз сделали исключение в пользу Золтана Кодаи по случаю двойной памятной даты: в этом году отмечается 135 лет со дня рождения и 50 лет со дня смерти композитора. С Psalmus Hungaricus Кодаи открывался фестиваль, исполнялись его Budavári Te Deum, «Вариации на венгерскую народную песню "Павлин"», сюита из Háry János, опера «Секейская прядильня». Но это не был фестиваль, посвященный исключительно Кодаи: за десять дней дали несколько мировых премьер и необычных концертов. Остановимся на некоторых.

Стремление Гергию Кешеяка демократизировать оперный жанр и «приблизить оперу к народу» отразилось в репертуаре фестиваля. Так, в один вечер на разных сценах шли «Лютеры» (A Lutherek, мировая премьера) и «Мария из Буэнос-Айреса» – оперы, в музыкальной основе которых лежат популярные танцевальные жанры. «Лютеров» в Мишкольц привезли из Дебрецена, Национального театра им. Чоконаи. Композитор Tamás Ittzé дерзнул первым после «Тримониши» Скотта Джоплина написать регтайм-оперу.

«Лютеры» – своего рода художественная дань 500-летию Реформации. Но что сказал бы сам Лютер, если б присутствовал на спектакле? Надо же такое придумать: Мартин Лютер, средневековый реформатор церкви, и Мартин Лютер Кинг, борец за права чернокожих в XX веке, встречаются на небесах!.. В этой смелой постановке раскрываются все джазовые элементы регтайма, блюза, свинга, спиричуэлса, госпела, здесь мы слышим строки из Евангелия, а сопровождает действо сидящий на сцене Bohém Ragtime Jazz Band, специально приглашенный на премьеру. Медные духовые – важный колористический элемент партитуры. Атмосферу народного веселья создают многочисленные танцевальные сцены, толпы празднующих свадьбу Мартина Лютера Кинга и Коретты. Нескончаемое веселье, вакханалия регтайма… Певцам приходилось работать в непростых условиях: в постоянном движении, в танце, в толпе, но в целом все солисты справились со своими партиями, великолепная работа хормейстера, потрясающая игра Bohém Ragtime Jazz Band (ни одного кикса за весь вечер!). Цель авторов и постановщиков – сделать оперу понятной публике – была достигнута.

Сразу после бурных аплодисментов всем занятым в «Лютерах» последовала фестивальная премьера оперы-танго «Мария из Буэнос-Айреса» А. Пьяццолы (либретто Орасио Феррера) – ей вполне хватило пространства благоприятной для певцов (без акустических ям) Камерной сцены Национального театра Мишкольца. Опера Пьяццолы, которую он называл оперитой и считал своим шедевром, не раз ставилась на мировых сценах. В Мишкольце ее новую трактовку показывала режиссер Operaview Natalie Katsou, представительница в том числе русской театральной школы (изучала Чехова по методу Мейерхольда и Станиславского у профессора ГИТИСа Н. А. Зверевой). Приступая к постановке, Натали решительно отказала «Марии из Буэнос-Айреса» в принадлежности к оперите, поскольку не увидела у Пьяццолы комедийного оттенка или легкости и озорной красоты главной героини, страждущей плотских связей и прожигающей юность в борделях.

Режиссер не показывает нам поучительную историю о юной проститутке, поплатившейся за порочный образ жизни, – она возвышает Марию, залезает к ней в душу, выворачивает наизнанку: вот, смотрите, Мария заслуживает сочувствия, в ней живут и борются духовность и сексуальность, женственность и материнство, она просто «выживает», она стремится к подлинному, человечному в человеке. Духовная эволюция Марии – в некотором роде иллюстрация исторической эволюции жанра танго.

Спектакль от Operaview – большой эксперимент. В нем смешиваются, сталкиваются, противоречат друг другу и пытаются найти выход буйство страсти и страх смерти, сленг борделей и поэзия ангелов (правда, «ангел» здесь злой, он подстрекатель), игра света, живопись. Подсыпали зрителям и «перчику» – душераздирающую сцену убийства Марии ее возлюбленным-предателем! Один из главных акцентов сделан на рассказчике, это тот самый «злой ангел» с его экспрессивными речитативами, гениально сыгранный Мэтью Уэйдом. Спектакль благодаря блестящему DECA ENSEMBLE, аккомпанировавшему певцам и исполнявшему инструментальные номера, смотрится и слушается на одном дыхании.

Было на фестивале немало очень любопытных постановок и перформансов. На Летней сцене театра шла масштабная по протяженности комическая оперетта Леонарда Бернстайна «Кандид». Из критиков невероятно длинный спектакль досмотрели лишь самые стойкие – итальянцы. Но последними зал покинули купившие билеты: когда еще удастся побывать на представлении немецкого Театра из Пфорцхайма?

Там же, на Летней сцене, впервые в Венгрии давали оперу «Молодая Баттерфляй» (JR. BUTTERFLY) современного японского композитора Shigeaki Saegusa. Спектакль привезли из Италии, с фестиваля музыки Пуччини в Торре-дель-Лаго. По сюжету сын мадам Баттерфляй, воспитанный в США, становится солдатом Второй мировой войны. В ариях и ансамблях мелькают слова «Перл Харбор», «Нагасаки». Слушая итальянских певцов, немедленно попадаешь под их обаяние, очаровываешься прекрасными голосами и забываешь о странностях сюжета и музыки…

И еще одна примечательность – опера «Мастер и Маргарита» венгерских авторов: композитора Levente Gyöngyösi и либреттиста Várady Szabolcs (мировая премьера в концертном исполнении). Литературный шедевр Михаила Булгакова нашел новый достойный отклик. Кроме симфонического оркестра в партитуре присутствует рок-группа, живописно дополняющая образы «нехороших» героев. Исполнители – как на подбор, все с прекрасной школой, четкой дикцией и горячим желанием понравиться публике. Отмечу молодую певицу Sáfár Orsolya с красивым, сочным сопрано и выразительной интонацией. Уверена, совсем скоро мы услышим о ее успехах на мировых оперных подмостках.   

…«Человеческий голос – основное художественное средство в опере, – говорит Гергию Кешеяк, – но одной только вокальной выразительности недостаточно. Тембр и оттенки голоса должны обладать эстетическим характером». Серьезные требования у маэстро и к музыкальной драматургии современной оперы. Она, по убеждению Г. Кешеяка, должна воздействовать на психику человека, его нервную систему и даже инстинкты. Особую роль он отводит оркестру. На оперном фестивале в Мишкольце оркестранты в почете. В фестивальном буклете аккуратно выписаны имена и фамилии каждого участника каждого инструментального состава. Столь уважительное внимание к оркестру вполне объяснимо: опера существует не в безвоздушном пространстве. Она – не только пение. И от игры оркестра во многом зависит, будет ли у спектакля успех (а также просто успех или большой успех). Кстати, Гергию Кешеяк мог бы ограничиться двумя замечательными оркестрами Мишкольца – театральным и городским симфоническим, но он показывает коллективы из разных городов и стран. Так, с большим концертом выступал камерный оркестр I Musici Da Roma, а венчал фестиваль симфонический оркестр Российской камерной филармонии из Санкт-Петербурга.

И еще: на фестиваль приехал итальянский полицейский и филофонист Джузеппе Николó. Он привез 100 граммофонов, все как новые, и старые пластинки в прекрасном состоянии. Мы послушали и голос Шаляпина, и игру Рахманинова, и многих других великих музыкантов. Ранее коллекция граммофонов Джузеппе Николо привела в восторг самого Риккардо Мути, а композитор Джироламо Дерако, увидев по телевидению интервью с коллекционером, немедленно обратился к нему с предложением – использовать одновременно все граммофоны в одном сочинении. В итоге родилась симфоническая инсталляция для хора и ста граммофонов PHONE’, которую композитор посвятил З. Кодаи и мировая премьера которой также состоялась на «Барток плюс».

Все залы в дни фестиваля были переполнены. Для небольшого города он, безусловно, событие. Здесь много любителей оперной и «не совсем оперной» музыки. Меня же «Барток плюс» поразил не только этим наравне с количеством премьер за небольшой отрезок времени, – я заметила неподдельный интерес и даже любовь его организаторов к русской музыкальной культуре. А в наше время выражение любви к России дорогого стоит.

На фото Г. Кешеяк

Официальное фото