Джон МакЛафлин в России не впервые: приезжал он и с джаз-роковым «Четвертым измерением», и с индийским world music проектом «Remember Shakti». В интервью журналу «Guitar Player» он говорит о своем призвании, которое осознал еще в подростковом возрасте: «Между 11-ю и 16-ю годами я познакомился со всеми основными музыкальными культурами, которые сформировали мою последующую жизнь. Это блюз, фламенко, индийская музыка и джаз. Все это сильно повлияло на меня». А среди тех, на кого повлиял он сам – такие ключевые фигуры, как Ларри Корриелл, Билли Кобэм, Уэйн Шортер, Карла Блей, Жан-Люк Понти, Фрэнк Заппа, Эл Ди Меола.

В свое время Джон Маклафлин участвовал в записи двух этапных альбомов великого Майлса Дэйвиса – «In a Silent Way» и «Bitches Brew». В 1970-е стала суперизвестной фьюжн-группа самого МакЛафлина – Mahavishnu Orchestra (она была названа так по его духовному имени Махавишну, которое дал ему гуру Шри Чинмой). Что касается «4th Dimension», то первый релиз квартета вышел в 2007 году; сегодня на счету коллектива два студийных альбома – «To the One», «Now Here This» и одна «живая» запись – «The Boston Record».

Нельзя сказать, что на московском концерте наблюдались какие-то экстраординарные, сверхъестественные игры со временем, все было во вполне привычных рамках. Тем более что сама по себе музыка – искусство четвертого измерения. Привезенная программа заметно кренилась в сторону арт-рока начала 1970-х, с минимумом джазовой импровизации и иногда всплывающим на поверхность легким индийским колоритом. Но так или иначе, качество музыки и виртуозность ее технического воплощения были восхитительны – без скидок на почтенный возраст лидера. К слову, 72 года Джону МакЛафлину не дать ни с каких точек зрения – по быстроте реакции на действия коллег и безупречности ансамбля, по отточенности техники и точности музыкальной мысли, наконец, по стилю держаться, в котором ощущались невероятная свобода, пластичность и элегантность, с галерки иногда казалось, что на сцене – человек лет сорока – сорока пяти. Его «космические прорывы» – пассажи на «космических» скоростях – закономерно доводили публику до экстаза.

Из того, что звучало – «You Know You Know» (альбом «The Inner Mounting Flame» Mahavishnu Orchestra), «Light at the Edge of the World» и «The Creator Has a Master Plan» американца Фэроу Сандерса (известного, прежде всего, в качестве представителя раннего фри-джаза) и, конечно, композиции из альбомов «4th Dimension», а также более ранние вещи МакЛафлина.

Звучали и композиции других участников группы, в том числе – «Sulley» Гэри Хазбэнда. Хазбэнд, кстати, проявил себя не только как превосходный клавишник, но и как незаурядный барабанщик, и когда он садился за вторую ударную установку, они с Ранджитом Баротом пробивали Светлановский зал до самых высоких балконов. А Ранджит Барот, кроме своей основной, барабанной, ипостаси еще и отличный скэт-вокалист с очень специфичной, запоминающейся манерой (временами поющему барабанщику глухим эхом отвечал сам МакЛафлин, а под конец вечера запели все инструменталисты). Этьен М’Баппе же обращал на себя внимание не только и даже не столько техникой потрясающей филигранности и немыслимой изощренности, сколько вызывающим имиджем: играет он на басу принципиально в черных перчатках, вероятно, демонстрируя свою расовую идентичность. Да и вообще харизма для рок-музыканта всегда важна!

Не знаю, понравилось ли музыкантам освещение – световое шоу, устроенное в Московском международном Доме музыки, вышло, скорее, в дискотечном духе. В основном лилово-зеленая подсветка софитами с периодическим участием других цветов спектра. Зато зал, хоть и не полностью заполненный, все принимал с энтузиазмом. С легкой руки Гэри Хазбэнда наиболее активные слушатели даже обучились хлопать на пять четвертей (какие-никакие, но все же игры – и со временем, и с аудиторией). А после концерта Джон МакЛафлин пообещал автограф-сессию, так что за росчерком пера главного действующего лица вечера через все фойе Светлановского зала, извиваясь, выстроилась колоссальная очередь. Еще бы: сегодня МакЛафлин – живая легенда, и совершенно непонятно, услышим ли мы его в Москве в обозримом будущем.