Эдита Груберова, в жилах которой течет венгерская (по матери) и немецкая (по отцу) кровь, родилась в Братиславе. В России она никогда не пела, но для отечественных меломанов это имя – такое же святое и почитаемое, как имена ушедших от нас Беверли Силлз и Джоан Сазерленд. В 80–90-е годы над записями опер бельканто как в исполнении этих легенд, так и в трактовках знаменитой лирико-колоратуры из Словакии, с восторгом затаив дыхание медитировало не одно поколение почитателей искусства красивого пения.

В послужном списке певицы – триумфы на сценах наиболее значимых оперных домов Европы и США (Метрополитен-опера, Ковент-Гарден, Ла Скала). И все же как филиграннейшая мастерица бельканто широкое мировое признание Груберова получила не на родине жанра, а в странах немецкоязычного ареала – в Германии, Австрии и Швейцарии, поэтому не случайно ее юбилейные концерты пройдут на таких важных для ее карьеры сценах, как Цюрихская опера, Венская государственная опера и Баварская государственная опера в Мюнхене.

К числу наиболее значимых для певицы театров относится и Немецкая опера в Берлине (Deutsche Oper Berlin). На ее сцене юбилейные концерты состоялись 29 ноября и 4 декабря. Мои впечатления связаны с первым концертом, и главное потрясение от него – то, что при неизбежных возрастных изменениях голоса певицы его звучание удивительным образом сохранило и уникальную обертонально-чувственную фактуру, и неповторимое тембровое очарование. По записям, особенно студийным, часто создается идеализированный образ исполнителя. И когда после долгого вожделения вдруг слышишь певца в зале, всегда надо быть готовым к тому, что живые впечатления и аудиовосторги – далеко не одно и то же.

Впервые попасть под магию живого звучания голоса Э. Груберовой мне довелось лишь на позднем этапе ее карьеры: в 2005 году это была поистине незабываемая «Норма» Беллини в Венской опере, а в 2011-м – две оперы Доницетти: «Анна Болейн» в барселонском «Лисео» и «Роберто Деверо» (Елизавета) в Польской национальной опере (в Вене и Варшаве – в форме концертных исполнений). Уже в 2005-м при сохранении полетности голоса, феноменальной колоратурной техники и красивого звучания верхних нот певицу подводили фрагменты, требующие драматического наполнения, привлечения красок нижнего регистра в той мере, в какой необходимо и для бельканто.

Это несколько снизило общий уровень впечатлений и на сей раз в Берлине, особенно финал «Травиаты» Верди, хотя с задачами подобного «драматического бельканто» на пике своей карьеры певица справлялась весьма успешно. Несколько подсокращенная выборка включила в себя и декламацию Teneste la promessa, и арию Виолетты Addio del passato, и ее дуэт с Альфредом Parigi, o cara, и финальную речитацию главной героини. В отчаянно-страстной, разрывающей душу мелодике романсовой арии (досадно, что был спет всего лишь один куплет!) почувствовать фирменную груберовскую кантилену, плениться тонкими изгибами его интонаций и фразировки удалось на все сто процентов. В этом фрагменте вполне сноровистыми «помощниками» певицы оказались Мэтью Ньюлин (Альфред), Маркус Брюк (Жермон), Николь Хаслет (Аннина) и Эндрю Харрис (Доктор).

Стихия, родственная бельканто, – классицизм Моцарта. Две арии – меланхолично-спокойная ария Констанцы Traurigkeit ward mir zum Lose («Похищение из сераля») и заметно более нервная, взвинченная ария Донны Анны Crudele! Ah no, mio bene! … Non mi dir bell’idol mio («Дон Жуан») поразили необычайно тонкой, изысканной филировкой, подкупили искренностью, теплотой музыкального наполнения, интонационной чувственностью. При этом выбор арии Электры D’Oreste, d’Ajace из моцартовского же «Идоменея» удивил. Эта ария при известной голосовой подвижности требует большого и масштабного драматического наполнения, поэтому, как и финал «Травиаты», она также несколько «просела». Но такому опытному мастеру, как Э. Груберова, удалось «перехитрить» за счет технических «приемов отвлечения» не слишком дружественное к сегодняшним возможностям певицы произведение!

Последним номером заявленной программы стала финальная сцена Елизаветы (Доницетти, «Роберто Деверо»), но не вся, а завершающий вокальный монолог со слов Quel sangue versato al cielo s’innalza (реплики других персонажей и полагающееся хоровое сопровождение были опущены). Финал эффектной «возрастной» партии романтического бельканто – смерть главной героини, королевы Англии Елизаветы I, принес самое сильное за весь юбилейный вечер ощущение торжества жизни. И это закономерно, ведь из тонких, но прочных музыкальных нитей жизни как раз и соткано все высокое искусство итальянского бельканто. Для финальной сцены Елизаветы в голосе певицы легко нашлись и достаточная драматическая аффектация, и восхитительно ажурная выделка эмоциональных нюансов.

Концерт прошел в сопровождении оркестра театра. Место за дирижерским пультом занял словацкий маэстро Петер Валентович. Он не только блестяще провел увертюры к «Похищению из сераля», «Дон Жуану» и «Роберто Деверо», но и обеспечил надежную оправу драгоценных россыпей в немеркнущей короне королевы бельканто.

Фото: Marcus Lieberenz