Концерт посвятили двойному юбилею – 180-летию Римского-Корсакова и 90-летию со дня рождения Виктора Попова. Последнее выразилось в участии Большого хора студентов Академии хорового искусства им. Попова, а также в том, что художественным руководителем лаборатории выступил известный тенор и дирижер, ученик Виктора Сергеевича Дмитрий Корчак.

Суть проекта «Оперный класс. Лаборатория оперы» состоит в том, что с молодежью в течение нескольких дней-сессий занимаются мастера вокального, концертмейстерского и режиссерского искусства, языковые коучи и пр. На этот раз помимо самого Корчака навыки молодых шлифовали Ольга Перетятько и Динара Алиева, Любовь Орфенова и Александр Титель, Михаил Петренко и Дмитрий Вдовин. Это не первый подобный проект – Фонд Елены Образцовой проводит их регулярно, представляя результаты в виде спектаклей. В недавнем прошлом это были «Севильский цирюльник» на сцене «Геликона» и пастиччо по операм Моцарта «Амадеус» в «Новой опере». На сей раз ограничились концертом из музыки Римского-Корсакова.

В первом отделении прозвучали 17 арий из восьми опер. Если «Салтан», «Китеж», «Ночь перед рождеством» или «Сервилия» были представлены единичными номерами, то из таких опер, как «Царская невеста», «Садко» или «Снегурочка» взяли довольно много фрагментов, что объяснимо популярностью этих названий. Важно, что выбирались номера исключительно сольные, чтобы лучше раскрыть индивидуальность молодых певцов.

Определенно, все 17 обладают настоящими оперными голосами, голосовой и артистической индивидуальностью, у подавляющего большинства интересные, запоминающиеся тембры. По последнему признаку особенно хотелось бы выделить сопрано Софию Кнеллер (она спела Февронию), Ирину Мурашкинцеву (Волхова) и Веронику Мешкову (Сервилия), меццо Киру Краснову (Любаша). Для многих мастерство – дело будущего: в их пении ощущались недостатки, но одновременно и перспективы при условии упорной работы. Среди участников концерта были певцы в возрасте 19-20 лет – у них еще есть время на огранку таланта.

Были участники и более опытные, с хорошо проработанными номерами, с умным, нюансированным пением, которое они смогли полноценно показать сверх демонстрации красоты тембров, чем тоже, безусловно, обладают. К таковым можно отнести баритонов Георгия Синаревского (он спел Мизгиря) и Виталия Новикова (Грязной), баса Илью Полякова (Варяжский гость), меццо Юлию Вакулу (Ганна), тенора Кирилла Попова (Левко). Здесь уже было и техническое мастерство, и художественное прочтение образов.

Большое значение в этом «оперном дефиле» играло взаимодействие с роялем. Аккомпанемент обеспечивала пианистка Елена Сосульникова. Ее игра отличалась деликатностью и вниманием к задачам вокалистов, однако в целом аккомпанементу не хватало «фактурности», «оркестровости» звучания. Возможно, это было сделано сознательно, чтобы не «напугать» певцов и дать во всем приоритет голосу.

Во втором отделении концерта был дан иной формат звучания: большой, парадный. Хор АХИ (худрук Денис Храмов), оркестр Театра Сац и солисты под управлением маэстро Корчака исполнили «Свитезянку» и фрагмент 4 действия «Снегурочки». Кантата «Свитезянка» на стихи Адама Мицкевича в переводе Льва Мея (одного из любимейших литераторов композитора, написавшего по его пьесам три оперы) редко звучит в наших концертных залах. Между тем, это исключительно яркое лирическое высказывание, почти опера по драматическому напряжению и образности с чарующим мелосом и роскошью оркестрового письма. И хор, и оркестр показали себя в этом сочинении с наилучшей стороны, радуя разнообразием и богатством звучания, четкостью дикции. В дуэте солистов бесспорно лидировала Евгения Резникова, чье глубокое сопрано полностью соответствовало задачам партии. А вот драматический тенор Арсений Яковлев, к сожалению, выступил гораздо ниже своих возможностей – пел вяло и неточно, словно стесняясь собственного присутствия на сцене.

В финале «Снегурочки» выразительным пением и красивыми тембрами вновь порадовали Кирилл Попов (Берендей), Георгий Синаревский (Мизгирь) и Юлия Вакула (Лель). Но центром стала сопрано Амра Барганджия – с невероятной четкостью дикции, богатством нюансировки, превосходной фразировкой, интонационно чутко исполнившая проникновеннейшую Сцену таяния Снегурочки. Мощная оркестрово-хоровая экстатика заключительного апофеоза «Свет и сила, бог Ярило» торжественно венчала вечер на жизнеутверждающей ноте, столь характерной для творчества Римского-Корсакова.