«Мазепа» не относится к сочинениям забытым, редким, нуждающимся в напоминании о себе, – опера сохраняется в репертуаре Большого и Мариинского театров, «Геликон-оперы», можно назвать и другие театральные сцены России.

Исполнение в «Зарядье» было строго концертным: ни костюмов в украинском стиле, ни видеопроекций на экране над органом, что обычно присутствует в интерпретациях Капеллы Полянского. Зато предусмотрели субтитры. В русских операх они стали столь же привычным делом, как и в иностранных, но на этот раз показались несколько излишними. И у хористов, и у солистов дикция была на высоте — кроме сложно написанных ансамблей, где каждый персонаж поет о своем, текст ясно доходил до публики, и было очевидно, что над этим аспектом основательно поработали, добившись впечатляющего результата.

Работающий преимущественно в концертном формате (при немалом опыте оперных постановок) Валерий Полянский — дирижер, привычный к масштабным операм. Он стопроцентно владеет формой сочинения любого объема и не просто исполняет, а всегда впечатляюще интерпретирует партитуру, подчеркивая в звучании нечто новое, даже неожиданное, вовлекая слушателя в повествование, в сопереживание действию. Впрочем, это мастерство Полянский демонстрирует в исполнении не только опер, но и симфоний или ораторий и кантат.

В случае с «Мазепой» история, начавшаяся элегически, под палочкой Валерия Полянского постепенно приобретает трагедийный размах, в котором дирижер выделяет три кульминации. Первая — ссора Мазепы с Кочубеем, вторая — сцена казни, третья — «Полтавский бой»: знаменитый симфонический антракт прозвучал очень экспрессивно. Конечно, эти вершины намечены автором, но Полянский обостряет их драматизм, достигая предельного контраста с лирическими картинами: в создаваемом им полотне все ярко, броско, написано смелыми размашистыми мазками.

Верные союзники дирижера – его коллективы. Для оркестра характерно богатое, фундаментальное звучание, на высоте и все сольные инструментальные высказывания. Хор радует не только чистотой и слитностью звучания, но его глубиной и яркостью, сочностью, столь необходимой в романтических, особенно русских операх.

Казалось бы, ГАСК в своем музыкальном качестве предлагает такую основу, на которой могли бы невероятно расцвести таланты приглашенных солистов! Но насколько работа коллективов Капеллы вселяет оптимизм, настолько же почти всегда удивляет, если не разочаровывает подбор солистов-вокалистов. В «концертном оперном театре» Валерия Полянского публика слышит почти одних и тех же исполнителей, чьи возможности и сильные и слабые стороны хорошо известны и позволяют спрогнозировать ожидаемое впечатление.

Евгений Либерман, Руслан Розыев, Максим Сажин, Людмила Кузнецова — вот солисты, слышанные во множестве партий на протяжении многих лет, каждый из которых, обладая достоинствами, имеет и существенные недостатки, сразу дающие понять, что маэстро имеет дело с артистами не первого положения в российской опере. Пытавшийся не один год петь в МАМТе крепкий теноровый репертуар Либерман теперь осваивает партии для драматического баритона, но его Мазепа — лишь в целом профессионален, но не становится событием из-за отсутствия требуемой для харизматичного героя выразительности должного масштаба, а также из-за мелких неточностей, допускаемых певцом по ходу исполнения. Розыев невероятно артистичен, его Кочубей, пожалуй, самый живой и интересный персонаж, но откровенные недостатки постановки голоса не дают возможности полностью принять его трактовку. Остро характерный тенор Сажина, ранее прекрасно звучавший, например, в партии Кащея или уместный в Лоэнгрине, весьма разочаровывает некрасивым плоским звучанием в партии Андрея, которую принято все же исполнять тенорами другого класса и калибра. Самое удивительное, что в данном проекте Полянского есть иной тенор, который мог бы гораздо качественнее озвучить Андрея.Это Олег Полшков, которому доверили только небольшую партию Пьяного казака и который провел свой единственный выход с подлинным блеском. Сказать что-то положительное о Любови Людмилы Кузнецовой в целом затруднительно — к известным недостаткам ее вокала (весьма своеобразный тембр, заглубленный звук, интонационная недотянутость, особенно верхов, слабо озвученные низы) все более стал прибавляться возрастной оттенок.

С таким составом солистов никакие интерпретационные изыски не способны спасти ситуацию. «Мазепа» оказался исполненным весьма экономно по эмоциональной отдаче, по общему впечатлению. Из всего каста лишь Екатерина Чудотворова заметно отличалась качеством вокализации — ее сильный и яркий, мощный голос в целом гармонично, хотя и не идеально, лег на партию Марии. Если ее успех в прежних проектах ГАСК был безоговорочен (Эльза в «Лоэнгрине», Царевна в «Кащее» и др.), то на этот раз с нюансировкой вышло гораздо беднее, а в пении наличествовало слишком много откровенно резких нот. Однако красота тембра, прекрасные верхушки в кульминациях плюс стремление петь выразительно, изысканно по фразировке дают возможность оценить работу артистки на порядок выше прочих ее коллег по проекту. В плане актерской выразительности особенно удалась Чудотворой финальная сцена безумия, выполняющая в «Мазепе» функцию неутешительного эпилога.

Фото автора