Top.Mail.Ru
В ОЖИДАНИИ ЧУДА
Предпраздничная неделя вместила в себя немало разнообразных концертов – «проходных» и событийных. Было и откровение, связанное с именем Элисо Вирсаладзе

  Играют Элисо Вирсаладзе и Дмитрий Каприн. Фото Дениса Рылова  Николай Луганский, Александр Рудин и музыканты РНО. Фото Ирины Шымчак

И снова – «Страсти»

Анонсировавшиеся еще с начала сезона баховские «Страсти по Матфею» с Филиппом Чижевским в КЗЧ ожидались, как большое музыкально-художественное событие. Основания тому давали прошлогодняя Месса си минор и ряд других проектов Чижевского, связанных со старинной музыкой. «Страсти по Матфею» от Теодора Курентзиса появились в афише «Зарядья» внезапно. Двое «Страстей» в одном месяце – это уже перебор. Особенно если их представляют музыканты, имеющие между собой столь много общего. А Курентзис еще и опередил Чижевского на две недели, и тому пришлось репетировать это полотно на фоне восторженных отзывов тех, кому посчастливилось попасть в «Зарядье»…

Безусловно, у Чижевского многое получилось хорошо, а кое-что – даже очень хорошо. Особенно во второй части. Заключительный хор прозвучал вообще, что называется, выше всяческих похвал. Но если у Курентзиса мы присутствовали при священнодействии, то здесь было просто исполнение – местами, как я уже сказал, очень даже хорошее. Не было, однако, той особой атмосферы. Не было никаких поползновений как-то поменять стандартное расположение солистов и хора, найти для них акустически наиболее выгодные точки. Поэтому даже те солисты, что пели и в «Зарядье» (например, Андрей Немзер и Елене Гвритишвили), здесь звучали хуже. Обнаружилась и еще одна вещь: Чижевский, в отличие от Курентзиса, не очень-то чувствует певцов и, похоже, отдельно с ними не работает. И если у Курентзиса мы все время ощущали единое дыхание с певцами, то у Чижевского они во многом были сами по себе. Нет, конечно, явных расхождений не наблюдалось, но и настоящего единства – тоже… Тем не менее упомянутые солисты, а также Лилия Гайсина, Михаил Нор и Игорь Подоплелов выступили очень достойно. Как, собственно, и сам ансамбль Questa Musica, к которому присоединился Хор мальчиков Хорового училища им. А.В. Свешникова.

Эмоции вместо смысла

МГАСО под управлением Димитриса Ботиниса представили в «Зарядье» Шестую симфонию Малера. Напомню, что в прошлом сезоне этот коллектив превосходно сыграл Пятую Малера с Юстусом Францем, а Ботинис продирижировал ту же Пятую, а позднее и Девятую с двумя разными оркестрами. И если Пятая у него тогда в основном получилась (притом что – очевидно, из-за некоторой спонтанности – у музыкантов духовой группы РНО случилось столько киксов, сколько не было за все предыдущие годы вместе взятые, поэтому Ботиниса они больше не приглашали), то Девятая с Новосибирским симфоническим оркестром оказалась хотя и эмоционально взвинченной, но невнятной по трактовке и музыкальной драматургии. И вот теперь – Шестая с МГАСО.

Первую часть Ботинис начал бодро, в хорошем темпе, задав нужный импульс, но спустя уже несколько минут появилось ощущение, что к этой симфонии внутренне он не вполне готов. С оркестром-то как раз все было в порядке: дирижер, похоже, учел прошлогодний опыт с Пятой и заранее проработал все опасные места. Музыканты играли не только чисто и слаженно, но и с эмоциональной отдачей. Эмоциональности было не занимать и самому Ботинису, но только она у него носила слишком общий характер. Дирижеру неплохо удавались отдельные фрагменты (в их числе также и первая половина третьей части, некоторые эпизоды финала), но целое упорно не складывалось. И главная проблема была не в недостаточно простроенной форме, но, прежде всего, в отсутствии полноценной драматургической линии, четкого представления, о чем все это. Впрочем, Ботинис хорошо усвоил фирменный прием некоторых знаменитых маэстро: главное – поставить эффектную точку. И последний аккорд крещендо прозвучал у него со всей необходимой здесь трагедийной мощью.

Этюды и витражи

Одним из наиболее ярких событий недели стал концерт РНО под управлением Александра Рудина, посвященный Рахманинову и Респиги. Программы Рудина, как правило, весьма далеки от какого-либо заигрывания с публикой: даже Рахманинов был представлен не Вторым или Третьим концертами, но куда менее популярным Первым, а его Этюды-картины предстали в изысканных оркестровых одеждах от Респиги. Итальянский композитор взял пять пьес (одну из опуса 33 и четыре из опуса 39) и, с согласия и одобрения автора, не просто оркестровал в своем стиле, но и немножечко как бы присвоил. Так что написание «Рахманинов – Респиги» представляется абсолютно адекватным.

Настоящим раритетом стало собственное сочинение Респиги – «Витражи собора», имеющее подзаголовок «четыре симфонических впечатления». Это уже не совсем тот импрессионистический Респиги, которого мы знаем по наиболее часто исполняемым «Фонтанам Рима» и «Пиниям Рима». Хотя само слово «впечатление» – одно из ключевых в импрессионизме, собственно говоря, и давшее название направлению. Здесь, однако, речь о впечатлениях, воспринятых сквозь множественную оптику: витражи, на которых изображены конкретные библейские сюжеты, привлекают внимание композитора не столько сюжетами, сколько художественными особенностями. Но не менее важно и то обстоятельство, что находятся они именно в соборе, атмосферу которого композитор также воссоздает, используя элементы григорианского хорала. Рудин с РНО явили эту музыку во всей ее объемности и многокрасочности. Как, впрочем, и «Пять этюдов-картин».

В Первом концерте солировал Николай Луганский, чье блестящее мастерство и особые отношения с Рахманиновым хорошо известны. В этот вечер Луганский демонстрировал еще и мощную энергетику, не уступающую мацуевской силу удара. Иногда казалось, что они с оркестром соревнуются в громкости. Но, конечно, далеко не весь концерт исполнялся в силовой манере, было и немало мягких, певучих эпизодов. Общее впечатление оказалось довольно сильным.

***

Луганский же и завершил неделю – сольным концертом в Филармонии-2. Программа, заметно отличавшаяся от первоначально заявленной, показалась несколько пестроватой. Притом не все удалось прославленному пианисту в равной мере. Что-то игралось на взлете вдохновения, а что-то – просто на уверенном мастерстве, когда и придраться вроде бы не к чему, но вместе с тем игра не производит особого впечатления, оставляет почти равнодушным. Так произошло с 30-й сонатой Бетховена. За последние пару месяцев ее довелось слышать у Сергея Каспрова и Петра Лаула, и обоим Луганский проигрывал. Складывалось ощущение, что он просто воспроизводит когда-то выученное – со всем присущим ему мастерством, но без подлинной вовлеченности, душевного трепета и живого дыхания. Зато всего этого было в достатке в прозвучавших следом произведениях Шопена – Ноктюрне ре-бемоль мажор (op. 27, №2) и Балладе №4 фа минор.

Основу второго отделения составили избранные рахманиновские этюды-картины из опусов 33 и 39. И здесь Луганский также предсказуемо был на высоте. Прекрасно прозвучала у него на бис и одна из мендельсоновских «песен без слов» (которым он отдал целое отделение в своем мартовском концерте в ММДМ). Более сложное ощущение осталось от «Смерти Изольды» Вагнера – Листа. У Луганского эта музыка, скорее, напоминала еще один этюд Рахманинова или, к примеру, прелюдию Дебюсси. Само по себе его исполнение впечатляло, но не хватало нарастающего вагнеровского экстаза, все было более или менее ровно, чтобы не сказать спокойно.

Элисо и другие

Апрельский концерт в МЗК изначально заявлялся как сольный концерт Элисо Вирсаладзе, но ближе к делу в афишах и на сайте появились еще пять фамилий. Очевидно, Элисо Константиновна, сыграв обширную и сложную программу в конце марта в БЗК, не решилась повторить сей подвиг всего лишь месяц спустя и привлекла к участию своих учеников разных лет. Почти до самого концерта не было известно, кто именно что будет играть. А когда эта информация появилась, многие не скрывали разочарования: Вирсаладзе оставила себе лишь один номер – Фантазию для фортепиано в четыре руки фа минор (op. 940) Шуберта вместе с Дмитрием Каприным.

Шуберт стоял и в начале программы – 18-я соната соль мажор (op. 894), одна из самых моих любимых. Так хотелось услышать ее в исполнении Вирсаладзе, но увы… Играть ее вышел Алексей Пшеничный. Наверное, он неплохой пианист – в каком-нибудь другом репертуаре, но только не для Шуберта. Прозвучало все чисто и ровно, но при этом – формально и бездушно, без малейшего намека на живое чувство. Какой уж тут Шуберт…

Следующий номер программы оставил куда более благоприятное впечатление: Александр Осминин и Сергей Воронов весьма недурно сыграли Фантазию (Сюиту№1) для двух фортепиано (op. 5) Рахманинова.

Открытием вечера стало для меня выступление Рати Бурчуладзе, блистательно сыгравшего «Фантастические пьесы» Шумана. Здесь были не только яркий темперамент и уверенная техника, но и истинно романтический характер игры, тонкое ощущение духа и характера этой музыки, а еще – что особенно важно и ценно – по-настоящему индивидуальный звук. Можно только сожалеть, что имя это не увидишь в афишах ни Московской филармонии, ни зала «Зарядье»…

Ну и, конечно, кульминацией стал финальный выход самой Вирсаладзе. Эти двадцать минут стоили, пожалуй, всего остального концерта, да, пожалуй, и многих других вместе взятых. Уже первые звуки основной темы Фантазии фа минор, что называется, брали за душу. И если первый номер программы продемонстрировал, как не надо играть Шуберта, то последний, напротив, явил пример идеального его воплощения. То, что мы услышали, можно назвать исполнительским шедевром, откровением – и все это будет правдой, притом отражая лишь малую часть чуда, свидетелями которого посчастливилось стать. Эта Фантазия предназначена для игры в четыре руки, но второй партии здесь отведена, скорее, аккомпанирующая роль. Дмитрий Каприн исполнил ее деликатно и тактично, показав себя прекрасным ансамблистом и нигде не пытаясь выйти на первый план.

Фотоальбом
Элисо Вирсаладзе и портрет К.Н. Игумнова. Фото Дениса Рылова Филипп Чижевский, Questa Musica и Хор мальчиков хорового уч-ща им. А.В.Свешникова. Фото предоставлено Московской филармонией Николай Луганский, Александр Рудин и музыканты РНО. Фото Ирины Шымчак Лилия Гайсина и Филипп Чижевский. Фото предоставлено Московской филармонией Играют Элисо Вирсаладзе и Дмитрий Каприн. Фото Дениса Рылова Играет Рати Бурчуладзе. Фото Дениса Рылова Играет Николай Луганский. Фото Ирины Шымчак Дирижирует Филипп Чижевский. Фото предоставлено Московской филармонией Андрей Немзер, Филипп Чижевский, Елене Гвритишвили. Фото предоставлено Московской филармонией Александр Рудин и музыканты РНО. Фото Ирины Шымчак Играют Элисо Вирсаладзе и Дмитрий Каприн. Фото Дениса Рылова Рати Бурчуладзе. Фото Дениса Рылова

Поделиться:

Наверх