Так знаменитая примадонна назвала гала-концерт на сцене родного МАМТа, который венчал фестиваль, проходивший целых полгода – с августа 2023-го. Он существует уже больше двадцати лет: Хибла Герзмава учредила его в 2001 году на своей родине, в Абхазии. Все начиналось с нескольких концертов в Пицунде и Сухуми, а потом фестиваль ширился и рос, вышел на международный уровень, проводился параллельно с Абхазией не только в Москве, но в Вене и Нью-Йорке. Нынешний фестиваль также не утратил международного формата – его концерты прошли в Абхазии, Белоруссии, Казахстане, особенно много – в России, с географическим охватом от Сочи и Смоленска до Абакана, Кемерова и Иркутска.

В них наряду с Герзмавой принимали участие и другие вокальные звезды – Владислав Сулимский, Иван Гынгазов, Игорь Головатенко, Ованнес Айвазян, Дмитрий Шабетя. Московский финал было решено отдать молодежи. 13 января на сцену «Стасика» поочередно выходили лауреаты и дипломанты I Международного конкурса вокалистов и концертмейстеров Хиблы Герзмавы, который проходил год назад как раз в этих стенах. Было очень интересно встретиться с отобранной Герзмавой молодежью через год, посмотреть на ее творческий рост – кого-то из лауреатов и дипломантов мы можем слышать в наших театрах регулярно, а с кем-то расставание длилось как раз упомянутый срок.

Правда, до концерта доехали не все из обещанных исполнителей. Бас Алексей Кулагин, обладатель гран-при и целых семи специальных призов прислал видеозапись из Льежа, где сейчас находится на постановке. На фоне золоченых лож Королевской оперы Валлонии под аккомпанемент рояля (пианиста, увы, не объявили) он спел знаменитые речитатив и каватину Сильвы из вердиевского «Эрнани»: к сожалению, верхние ноты Кулагину не очень удавались, а исполнение в целом было больше похоже на весьма скучный, хотя и пафосный доклад.

Видеопослание из Льежа прозвучало в начале второго отделения, полностью отданное западной музыке. А начинался концерт отечественной классикой. МГАСО под управлением Арифа Дадашева исполнил колоритный полонез из «Ночи перед Рождеством» Римского-Корсакова, словно напомнив об одном из главных юбиляров наступившего 2024 года (180-летие со дня рождения). К музыке главного сказочника русской оперы обратились еще дважды – контратенор Артуш Полеян специфически (без полноценных низов и с напряженными верхами) озвучил третью песню Леля из «Снегурочки», а сопрано Елизавета Пахомова трогательно и музыкально исполнила заключительную арию Марфы из «Царской невесты», напомнив о своем впечатляющем успехе на премьере этой оперы в сентябре ушедшего года.

Качественно исполнила виртуозные каватину и рондо Антониды из «Ивана Сусанина» солистка Мариинского театра Екатерина Савинкова, а в финале отделения хозяйка вечера показала класс в заключительной сцене из «Онегина»: кроме тугой верхушки в самом конце придраться было решительно не к чему, голос Хиблы Герзмавы звучал свежо и выразительно.

Остальные номера вызывали больше вопросов, чем приносили удовлетворения. Мариинский баритон Вячеслав Васильев под выразительностью понимал неуместные, почти комические трюки (хлопотанье лицом и нарочитую жестикуляцию) в балладе Томского и в онегинском финальном дуэте, демонстрируя при этом заваленные верха и дефекты дикции, путая текст и проч. У также мариинского баса Глеба Перязева с собственно звучанием проблем нет (даже в явно высоковатой для него баритоновой арии Князя Игоря), его красивый и сильный голос производит впечатление, но и с ложно понимаемой выразительностью он тоже явно переборщил, утрированно размахивая руками и демонически сверкая очами – что в арии Бородина, что в романсе «Все отнял у меня» Рахманинова. Казахстанский тенор Дамир Садуахасов зачем-то взялся за каватину Владимира Игоревича из «Князя Игоря», хотя его аккуратному, легкому, очевидно россиниевскому тенору она совсем не по силам. В декабре прошлого года он с блеском продемонстрировал в «Геликоне» класс россиниевского пения, выступив в экспериментальном «Севильском цирюльнике» (проект «Геликона» и Фонда Образцовой), но для драматичной русской музыки его голос не слишком подходит. Китайский бас Ливей Хоу неплохо освоил русский язык, но в целом «Серенада Дон Жуана» Чайковского прозвучала у него незрело и с явными проблемами в верхнем регистре. Лауреат I премии Конкурса Герзмавы Ольга Маслова год назад поражала силой и глубиной своего драматического сопрано – теперь же романс «День ли царит» прозвучал у нее несколько мелковато и крикливо.

В западном отделении упомянутые исполнители (из тех, кто выходил на сцену вновь) практически полностью подтвердили те же сомнения, что возникли и в русской части. Для Турандот Ольги Масловой ее резковатые, «злые», но стабильные верха были настоящей находкой, однако красота и весомость драмсопрано вновь не проявилась. Ливей Хоу и Дамир Садуахасов опять повторили те же ошибки, что и в первом отделении: первый печалил тугими верхами в Серенаде Мефистофеля из оперы Гуно, второй – отсутствием тембрального наполнения в арии Су Чонга из «Страны улыбок» Легара. Ожидаемо хороши оказались Савинкова и Перязев в дуэте Ганны и Данило из «Веселой вдовы», но со свободой ощущения себя на сцене еще есть проблемы. Были и новые участники концерта. Мария Лупарева качественно, но скучновато по эмоциям спела арию Гальки из оперы Монюшко; Гульдане Алданосовой вполне покорился непростой вальс Джульетты из оперы Гуно, ее голос по-настоящему сверкал; для Жаргал Цырендагбаевой виртуозная ария Ядвиги из «Робинзона Крузо» Оффенбаха пока явно на вырост – голос звучит не всегда ровно и одинаково уверенно. Специальным гостем концерта оказался корейский тенор Чи Хун Сон, обладатель I премии последнего Конкурса Чайковского: в спетых арии и дуэте (с Марией Лупаревой) Рудольфа из «Богемы» и арии Тонио из «Дочери полка» он продемонстрировал великолепные верха – точные, сочные, яркие и расцветающие, – но с ровностью звучания голоса в целом у него не все благополучно, что несколько удивительно для победителя столь престижного международного соревнования.

В финале концерта его участники во главе с Герзмавой все вместе исполнили три номера – финал второго акта «Летучей мыши», итальянскую песню Non ti scordar di me и вальс Шостаковича. Поскольку хор из солистов – всегда весьма сомнительное предприятие, то здесь сосредоточиться нужно было на ином: на эмоциях единения зала и сцены, на красоте и таланте молодости, на неувядающем обаянии и царственной стати хозяйки вечера. Все это присутствовало: заключительный аккорд был полон оптимизма и настоящего новогоднего настроения.

Фото предоставлены пресс-службой фестиваля