Имя композитора почти неизвестно у нас, да и в Италии о нем вспоминают нечасто. Заядлые любители оперы, конечно, встречали упоминание о Франкетти в специальной литературе, и, возможно, у них в памяти всплывают названия двух его самых известных опер из десятка написанных – «Германия» и «Христофор Колумб». Однако в любом случае это экзотика.

Франкетти был при жизни весьма популярен, но после прихода к власти в Италии фашистов его сочинения фактически изъяли из концертного репертуара. Причина крылась в еврейском происхождении. Композитора нередко упоминают в связи с веристским направлением – он творил в эпоху Пуччини, Масканьи и Леонкавалло, – хотя по тематике и средствам выразительности он едва ли может быть отнесен к новой итальянской школе: его оперы посвящены крупным историческим личностям и значимым событиям, а истоки музыкального стиля не слишком итальянские. Воображением Франкетти владела большая опера мейерберовского типа, как и немецкая традиция в целом. Его уместнее сравнить с «неитальянскими» итальянцами вроде Ферруччо Бузони и Эрмано Вольф-Феррари.

«Христофор Колумб» – вторая опера композитора (1892 год). Она написана на либретто Луиджи Иллики по заказу из Генуи, родины ее героя. Заказ был приурочен к 400-летию открытия Америки и предназначался для Верди, но тот отказался, сосредоточившись на своей лебединой песне – «Фальстафе». Верди приветствовал первую оперу Франкетти «Азраил», и именно он рекомендовал молодого автора генуэзскому театру. Прозорливый старец не ошибся: представленная вскоре после генуэзской премьеры новинка с успехом открыла сезон в Ла Скала. Однако успех оказался кратковременным: «Колумб» не стал хитом, а после муссолиниевского запрета и вовсе надолго выпал из оперной практики. Вспомнили о нем лишь в 1992-м: к 500-летнему юбилею открытия Америки поставили на нескольких сценах по обе стороны Атлантики и записали на диск.

Мариинский театр отважился пока лишь на концертную версию. Летом на «Звездах белых ночей» познакомили с фрагментами, а в наступившем сезоне осуществили полноценную премьеру. Оба исполнения провел итальянский дирижер Альвизе Казеллати.

Опера состоит из трех больших актов и пространного эпилога, ее события растянуты на двадцать лет. Первый акт – мечты Колумба о путешествии, в чем его поддерживает лишь королева Изабелла. Второй акт (прошло пять лет) – само путешествие, полное опасностей. Третий разворачивается через десятилетие и живописует отношения испанских колонизаторов и американских индейцев. Эпилог (спустя еще три года) возвращает нас в Испанию, где мы узнаем о смерти королевы-покровительницы. Колумб также испускает дух.

Опера напоминает «Африканку» Мейербера, также об отважном первооткрывателе: заморская экзотика, внушительные объемы, обилие массовых сцен, хоровых и танцевальных. Тема моря представлена наиболее выразительно и с отсылкой Вагнеру: есть явные переклички с «Летучим голландцем» и «Золотом Рейна». Оперу Франкетти вполне можно назвать и ораторией с развернутой ролью хора и особенно оркестра. Есть яркие вокальные номера, но все же значение оркестра намного выше, чем принято в итальянской опере. Заметную роль играют многочисленные и разнообразные ансамбли (общее число солирующих голосов – двадцать).

Главные герои – три мужских персонажа: Колумб (баритон), его друг Гевара (тенор) и его противник Рольдано (бас). Образы статичны, практически не развиваются, какими даны в экспозиции – такими и остаются на всем протяжении. Женские персонажи, несмотря на яркость партий, скорее эпизодические. Королева Изабелла (сопрано) появляется только в экспозиции, индейские августейшие особы – королева Анакоана (меццо) и принцесса Игуамота (сопрано) – только в третьем действии.

Общее впечатление от произведения – ощущение его вторичности при всей внешней величественности и нескольких по-настоящему красивых фрагментов. Красиво обрисовано море, энергичны индейские танцы, экспрессивны сольные высказывания обеих сопрано – светлое, почти ангельское у Изабеллы и страстное, трагическое у Игуамоты. В целом же музыка не захватывает.

Тем не менее Мариинский театр представил ее на высоком уровне. Коллективы звучали вдохновенно, и чувствовалось, что маэстро Казеллати вложил в партитуру много труда, собрав эклектичное сочинение рыхлой формы в нечто целостное.

Понравились и все солисты. Элегантный баритон Владимира Мороза, пластичный и яркий, был идеален в титульной партии. Густой и сочный, зычный и весомый бас Юрия Власова колоритно обрисовал злодея Рольдано. «Огнедышащий» тенор Мигран Агаджанян превосходно справился с партией пылкого и верного Гевары. Три дамы также были на высоте. Нежное сопрано Екатерины Гончаровой ласкало слух в лучезарных вокализах Изабеллы. Европейской выделки, аккуратное и точное меццо Екатерины Сергеевой превосходно характеризовало мужественную королеву индейцев. Наконец, Екатерина Санникова убедила экспрессией и блистательным владением верхним регистром в партии Игуамоты.

Фото Зинаиды Вильчук © Мариинский театр