В день старта фестиваля состоялось событие поистине знаменательное: на Невском проспекте у лютеранской Петеркирхе открыли бюст Иоганна Себастьяна Баха. Это не просто совпадение: фестивальная команда приложила немало усилий к тому, чтобы памятник появился и именно теперь. В программной статье «Под сенью Баха» великолепного буклета основатель и художественный руководитель Earlymusic Андрей Решетин подвергает ревизии известное воззрение, согласно которому Бах был надолго забыт и лишь Мендельсону удалось возродить память о нем. В Санкт-Петербурге «Бах был почитаем всегда», утверждает Решетин и доказывает это фактами, напоминая среди прочего о том, что барон (позже граф) Герман Карл фон Кайзерлинг, по чьему заказу появились «Гольдберг-вариации», служил послом императрицы Анны Иоанновны в Саксонии. Так фестиваль оказался освящен именем Баха, с музыкой которого были напрямую связаны две ключевые его программы.

Следует напомнить об истории Earlymusic – он основан в 1998 году и с тех пор вопреки всему проходит ежегодно, оставаясь крупнейшим в России фестивалем музыки барокко, ренессанса и классицизма. Среди участников бывали клавесинист Густав Леонхардт, контратенора Франко Фаджоли и Майкл Чанс, пианист Алексей Любимов, скрипач Дмитрий Синьковский, ансамбли Il Pomo D'Oro и Huelgas Ensemble, неоднократно – Филипп Херревеге и Collegium Vocale Gent, оркестр Pratum Integrum, скрипач и дирижер Риккардо Минази, контратенор Макс Эмануэль Ценчич, арфист Эндрю Лоуренс-Кинг и многие другие.

Год назад этот блестящий ряд пополнился еще одним знаменитым именем: впервые в России выступил британский ансамбль Taverner Choir, Consort & Players под управлением основателя и бессменного руководителя Эндрю Пэрротта. Тогда они представили «Страсти по Иоанну» Баха, теперь Пэрротт приехал без своего коллектива: за несколько дней репетиций ему предстояло впервые в истории Earlymusic собрать из петербургских певцов одноименный вокальный ансамбль, что, судя по всему, удалось. Другой звездой стал скрипач Кристиан Тецлафф: в программе «Бах и его отражения» он исполнил Двойной концерт ре минор (с Мариной Бесчастных) и Партиту ре минор со знаменитой Чаконой. Интригой стал элемент соревнования – в финале Чакону сыграл, уже в барочной манере, Андрей Решетин.

С именем Иоганна Себастьяна была связана также программа «Истоки Баха», где, напротив, не обещали ни одного его сочинения. Французский ансамбль Masques («Маски») исполнил в Государственной академической капелле музыку австро-немецких мастеров, самый известный среди которых – Генрих Игнац фон Бибер: один из ярчайших скрипачей-виртуозов своей эпохи, чьи сочинения были настоящим ее авангардом, будь то сюита Battalia à 10 или цикл сонат «Розарий» – их изобретательность изумляет и сегодня. Правда, в «Истоках Баха» были представлены сочинения достоинств более скромных, будто составители программы думали показать, насколько Бах выше своих предшественников, даже таких ярких, как Бибер. Однако цели подобной, конечно, быть не могло, и если мерить авторов программы и их сочинения не Бахом, а друг другом, картина вырисовывается более чем любопытная.

«В этой музыке смешиваются все и всяческие национальные стили, – рассказывал накануне концерта в интервью Ольге Комок основатель «Масок», клавесинист Оливье Фортен. – Вайхляйн, например, учился у чеха Бибера, а тот у австрийца Иоганна Шмельцера, а тот много работал в Вене с итальянцами... Вайхляйн писал фантастически виртуозную и изобретательную музыку, как, например, соната для двух скрипок из сборника Encænia Musices (1695), которую мы сыграем в Капелле. Очень странно, что его забыли. Розенмюллер служил в лейпцигских церквях св. Фомы и св. Николая, тех самых, где значительно позже работал Бах». 20 лет назад Фортен основал «Маски» как трио, последние 15 лет это секстет, исполняющий в первую очередь музыку двух добаховских поколений. Причем так восхитительно, что ни недооценить, ни переоценить ее в исполнении «Масок» риска нет – это чистое наслаждение.

В концерте, где чистой музыки было на час с четвертью, включая бис, даже антракт показался излишним: настолько естественно перетекали друг в друга сонаты Бибера, Шмельцера, Розенмюллера, Вайхляйна, Муффата, трактующих форму исключительно свободно, в духе направления stylus fantasticus, и в каждой предлагающих какой-либо сюрприз. Трудно отметить кого-то одного в ансамбле, где все, казалось, играли, как боги: и клавесинист Оливье Фортен, и скрипачи Софи Жан и Туомо Суни, и альтистка Кэтлин Кадзиока, и группа basso continuo, порой затмевавшая солистов, – гамбистка Мелисан Кориво и Бенуа Вандем Бемден (виолоне). На бис исполнили знаменитую Арию из Оркестровой сюиты № 3 Баха – тонко, трогательно, безо всякого привкуса шлягерности.

Тему продолжила программа следующего дня: сонаты из опуса 5 Арканджело Корелли, опубликованного 1 января 1700 года и буквально открывшего новый век, и ближе Баху по духу, и наглядно показывают эволюцию сонаты к рубежу столетий. Их представил в Меншиковском дворце ансамбль MUSIca AlcheMIca во главе со скрипачкой Линой Тур Бонет. Она не слишком известна в России, но на ее сайте можно узнать, что Лина играла первую скрипку в таких барочных ансамблях, как Les Arts Florissants, Concerto Koeln, Les Musiciens du Louvre, Il Complesso Barocco и других, не говоря уже о Малеровском камерном оркестре и Оркестре Моцарта – оба под управлением Клаудио Аббадо.

Еще сильнее поражает воображение собрание цитат из восторженных рецензий, собранных почти за четверть века; а в интервью перед концертом Лина Тур Бонет рассказала, что перед записью опуса 5 несколько раз ездила в Рим, чтобы надышаться духом города, где жил Корелли. Тем поучительнее оказалось один раз услышать. Когда-то считалось особым шиком, если солист в порыве вдохновения «цеплял» неверную ноту, но что же сказать, если это происходит не однажды за вечер, а систематически и не только у солиста? Возможно, эта сверхстремительность соответствует духу Рима, но и в жиге Седьмой сонаты, и в гавоте Девятой, и в большинстве остальных быстрых частей жертвой римского духа пала буква собственно нотного текста. Среди слушателей, несомненно, есть те, кому темпераментная манера Тур Бонет и ее команды ближе более строгой и сдержанной манеры «Масок», и все же нет сомнения в том, кто победил и кто проиграл в этом незапланированном турнире.

Фото Екатерины Тюляндиной