Фестиваль длится месяц, стартовав накануне юбилейной даты – 17 марта. В Мариинке исполнят все 15 опер композитора, все его романсы, многие из инструментальных сочинений – как симфонических, так и камерных.

В сегодняшнем репертуаре театра насчитывается 12 сценических версий опер композитора, премьеры трех из них – это «Боярыня Вера Шелога», «Моцарт и Сальери» и «Кащей бессмертный» – подготовлены специально к фестивалю. Но настоящими откровениями стали три концертные премьеры – исполнение крайне редко ставящихся на сцене (да и звучащих в концертном зале) опер «Млада», «Сервилия» и «Пан воевода». Мировые премьеры первых двух когда-то состоялись именно в Мариинском, а «Пан воевода» не звучал здесь никогда. Первые две в обозримой исторической перспективе имели сценические воплощения – «Млада» ставилась в 1988-м в Большом (и была показана на гастролях в Ла Скала в 1989-м), «Сервилия» – в 1994-м в Самарском театре оперы и балета и в 2015-м в Камерном музыкальном театре им. Покровского. «Пан воевода» не появлялся на сцене более шестидесяти лет.

Опера с несчастливой судьбой родилась у Римского-Корсакова в начале века, в его самый интенсивный с точки зрения сочинения опер период: параллельно с «Воеводой» композитор работал над двумя шедеврами разных форматов – «Кащеем» и «Китежем». В нем, равно как и в «Сервилии», он хотел уйти от порядком надоевшей ему славы сказочника и фольклориста – отсюда обращения к польским и древнеримским реалиям. Однако эти намерения автора остались не понятыми ни современниками, ни последующими поколениями.

При жизни композитора опера была поставлена трижды (в Театре консерватории в Петербурге – мировая премьера, – в варшавском и московском Больших театрах), еще три раза к ней обращались уже после его смерти (в Оперной студии Ленинградской консерватории в 1935-м, в Новосибирске и Горьком в 1954-м). Эти единичные постановки заметного резонанса не оставили, а любителям творчества композитора опера известна, скорее, по записи Самуила Самосуда (1951) с солистами (среди известных имен – Наталья Рождественская, Анатолий Орфенов, Гуго Тиц), хором и оркестром Всесоюзного радио.

Трудно понять такое невнимание российского театра к безусловному шедевру композитора, сохраняющееся более ста лет. Даже в условиях концертного исполнения было очевидно, насколько опера сценична, насколько по-театральному эффектно сделана, насколько выстроена ее драматургия и искусны оперные формы. О красоте мелодики и богатстве оркестровки, в чем Римский-Корсаков был непревзойденный мастер (и о чем хорошо известно), и говорить нечего: арии и ансамбли действующих лиц выразительны (особенно запоминается скорбная Песня о лебеде – ее поет главная лирическая героиня Мария на свадьбе с ненавистным ей Воеводой), необыкновенно выпукло поданы фольклорные страницы – краковяк, мазурка, полонез и др.

Польская тема в русской опере имеет богатые традиции. Но если в «Жизни за царя» или «Борисе Годунове» она возникает для музыкального контраста и характеристики враждебных Руси сил, то у Римского-Корсакова в «Пане воеводе» раскрывается совсем иначе. Вся опера основывается на польском народном мелосе и острохарактерных танцевальных ритмах, которые выписаны композитором с огромным мастерством и огромной симпатией к культуре родственного славянского народа. Композитор посвятил своего «Воеводу» памяти Фредерика Шопена – своего любимого композитора, влияние которого на него, по его собственному признанию, было несомненным «как в мелодических оборотах, так и во многих гармонических приемах».

Мариинскую премьеру «Воеводы» подготовила Лариса Гергиева с Академией молодых оперных певцов. Партии были выучены на совесть, певцы чувствовали себя в новом материале совершенно свободно и сумели создать запоминающиеся характеры. Нежной лирикой и сверкающими верхними нотами наполнила партию Марии Екатерина Латышева. Ей противостояла Татьяна Старкова в партии коварной и ревнивой Ядвиги – с голосом мощным, звенящим, сочным и ярким. Великолепен в партии Чаплинского Александр Трофимов – его богатый лирико-драматический тенор с металлическими верхами и объемным, органным нижним регистром напомнил лучших теноров мариинской оперы. Необыкновенно выразителен актерски оказался Павел Шмулевич в игровой партии пана Дзюбы. Титульный герой в исполнении Андрея Серова оказался впечатляющим в своей «разнообразной одномерности»: и заносчивым, и властным, и нетерпимым – передаче этого богатого букета отрицательных качеств способствовал вокал певца, в интонациях которого ощущалось нечто зловещее, упрямое и душевно скудное, черствое. Ирина Шишкова в целом неплохо справилась с ролью отрока Олесницкого, но все-таки в этой травестийной партии хотелось бы слышать более интересное, индивидуальное контральто. Мастерски исполнил небольшую, но драматургически очень значимую партию колдуна Дороша Денис Беганский. В двух небольших партиях хорошо показались Григорий Чернецов (Пославский) и Игорь Барбаков (Маршалок).

Невероятную красоту партитуры донесли до слушателей Концертного зала Мариинского театра хор и оркестр под управлением Валерия Гергиева, чья искренняя любовь к творчеству Римского-Корсакова давно и хорошо известна: к прошлому юбилею в 1994 году (150-летие со дня рождения композитора) он также устраивал большой фестиваль, именно его стараниями оперное творчество «самого плодовитого из кучкистов» столь обширно представлено сегодня в репертуаре Мариинки. Коллективы и маэстро буквально ворожили, поражая колоритными красотами и увлекая разноплановостью музыкальных картин. Нельзя сказать, что первый опыт был абсолютно безупречен – при всей проработанности чувствовалось, что пока еще музыканты «в партитуре», а не «над ней», пока это еще только эскиз, хотя уже сверкающий свежими красками: войти полностью в материал – дело будущего. Теперь искренняя надежда на то, что в недалеком будущем «Пан воевода» обретет и свое сценическое воплощение на одной из мариинских сцен, а в репертуаре театра появится и тринадцатая корсаковская опера.

Фото Валентина Барановского / Мариинский театр