«Домашний» симфонический оркестр, обыгрывающий в своем названии «искусство» (art) и «север» (Arctic), в Якутии появился весной 2012-го. Осенью того же года новорожденный коллектив выступил в Москве и Петербурге, предъявив определенную планку, которую не опускает. Его нынешнее посещение Северной столицы было уже шестым по счету. И снова уровень игры SymphonicaARTica был достоин опытных именитых оркестров. Традиционная для симфонических вечеров программа – увертюра, инструментальный концерт и симфония – была сформирована так, что публика имела возможность наряду с известной классикой услышать и новые произведения.

Концерт открылся хореографической поэмой «Ойуун» («Шаман») якутского композитора Кирилла Герасимова. Эта эффектная оркестровая пьеса, изображающая ритуал шаманского камлания, даже без визуального ряда впечатлила своим размахом и стихийной мощью, отсылающей к «Ночи на Лысой горе» Мусоргского и «Весне священной» Стравинского. Угловатые тритоновые ходы, попевки-заклинания были облечены в жесткий ритм постоянно нарастающего в своей силе пляса-действа, закончившегося жутковатым хроматическим сползанием у всего оркестра. Яркие тембровые находки автора (например, утробное соло контрафагота, которому отвечал хор струнных) прекрасно попадали в национальный колорит, выраженный не столько через фольклор, сколько через опять же оркестровые краски, рисующие бескрайнее холодное пространство и затерянного на этих просторах человека.

По сравнению с оркестровым буйством сочинения Герасимова, созданный в 1997 году концерт для скрипки и струнного оркестра латыша Петериса Васкса «Далекий свет» (Distantlight) слушался чуть ли не как минимализм. Струнная группа, состоящая в основном из выпускников республиканской Высшей школы музыки им. В.А. Босикова, увлеченной игрой поддерживала солиста Алексея Лудина, в исполнении которого трепетная исповедальность сочеталась с суровой мужественностью и даже героикой. Выраженная в музыке идея одиноко странствующей в мире души прекрасно резонировала специфической северной ментальности оркестрантов, превосходно передавших шкалу эмоций от надрывного отчаяния до умиротворенной медитации. Среди самых запоминающихся моментов «Далекого света»: после напряженной каденции скрипача – строгое и торжественное вступление струнных, подобное мистическому хору.

Во втором отделении дал о себе знать южный темперамент главного дирижера. В знаменитой «Фантастической» симфонии Гектора Берлиоза Фабио Мастранжело устроил настоящий инструментальный театр, полный эксцентрики и ярких красок. Придуманный композитором сюжет о безнадежно влюбленном артисте, пытающемся добиться взаимности, последовательно разворачивался на протяжении пяти частей, подобных действиям спектакля. Оркестр послушно откликался на жесты дирижера, уверенно удерживая темп и прекрасно справляясь со сложностями этой блестящей и очень трудной партитуры. Написав еще в пушкинские времена свою симфонию, Берлиоз перевернул в ней представления современников о том, как должен звучать классический оркестр. Необычные решения (например, во второй части тема вальса звучит в унисон у скрипок и трубы, в финале мрачный гимн Diesirae ведут вместе туба и фагот) были специально подчеркнуты Фабио и старательно воплощены музыкантами. Инфернальная сцена шабаша в последней части симфонии неожиданно напомнила открывшую концерт поэму «Шаман», образовав тем самым стройную арку между стихиями Запада и Востока, столь различными, но, вместе с тем, всегда имеющими точки пересечения друг с другом.