Прошло одиннадцать лет с тех пор, как редко исполняющееся даже во Франции сочинение Артюра Онеггера было представлено в российской столице – на фестивале «Владимир Спиваков приглашает» с Фанни Ардан в главной роли, – и вот московской публике вновь вручили роскошный музыкальный подарок.

26 октября на сцене Концертного зала им. П.И. Чайковского расположились Государственный симфонический оркестр Республики Татарстан (художественный руководитель и главный дирижер Александр Сладковский), Академический большой хор «Мастера хорового пения» (художественный руководитель Лев Конторович), актеры Чулпан Хаматова (Жанна д’Арк), Илья Глинников (Брат Доминик и Священник), Марк Бурлай, Арсений Тополага, а также четверка солистов: Надежда Гулицкая (сопрано), Полина Шамаева (меццо-сопрано), Вячеслав Воробьев (тенор) и Павел Червинский (бас).

В представлении этого сложного сочинения – оратории с чертами оперы и драмы сошлось все. Прежде всего – поэзия Поля Клоделя с ее мистикой, переплетением эпоса с лирикой и трагедии с фарсом; высочайшая творческая отдача всех исполнителей – и драматических артистов, и музыкантов; мощная энергетика маэстро Сладковского, так убедительно колдовавшего над оркестром и хором, что почти 75 минут звучания пролетели, как один миг, и показалось, музыка и слово стали не иначе как частью тебя.

Сегодня шедевр Онеггера прочно занял свое место в музыкальной сокровищнице XX века, но если бы не заказ композитору от знаменитой танцовщицы и актрисы Иды Рубинштейн – именно у нее родилась идея народной драмы-мистерии о Жанне д’Арк, – драматическая оратория, возможно, и не появилась бы на свет. Она, кажется, так и просится на сцену, но ее мировая премьера с И. Рубиншиейн в главной роли (последней для нее) состоялась лишь через три года после написания – в 1938 году в Базеле и лишь в концертном формате.

Много позже, в 1945-м, А. Онеггер добавил к готовой партитуре пролог, в котором из глубины бездны и мрака, окутавшего Францию на финальном этапе Столетней войны, настойчивым рефреном в голосе чтеца возникает имя девы по имени Жанна. В итоге оратория состоит из пролога и одиннадцати непрерывно сменяющих друг друга сцен. По замыслу П. Клоделя, «вершина жизни Жанны – смерть, костер в Руане». С нее она видит «всю цепь событий, которая и привела ее сюда, начиная с более близких по времени и кончая более отдаленными». Этот мысленный путь Жанна проходит в философско-поэтических диалогах с Братом Домиником, монахом, раскрывающим перед ней книгу ее жизни. Даже безграмотная Жанна может ее прочесть, ибо ангелами на небесах она переведена на язык вечности. Монах – тот самый «добрый пастырь» ее мыслей, что разделяет с ней боль и страдания.

Из настоящего в прошлое он последовательно проводит главную героиню через хор враждебных земных голосов и бестиарий фарсовой сцены суда с наперед известным приговором, через унижения позорного столба и издевательский балетный дивертисмент карточной игры: предавшие Жанну лицемерные короли, которых всегда делает свита их валетов, оказываются в выигрыше и на сей раз. Монах ведет Жанну через обретение призывных голосов святых Екатерины и Маргариты, через путь Карла VII на коронацию в Реймс и возвращение Франции законного короля, через детские воспоминания Жанны, олицетворяющие пробуждение весны и чудесное обретение меча победы, вложенного ей в руки архангелом Михаилом. Меч поселяет в ее душе не ненависть, а любовь как божественное чувство.

В этой сцене монах неожиданно исчезает. Далее – предпоследняя короткая сцена «Тримазо»: эту детскую песенку-веснянку Жанна декламирует, едва напевая из нее лишь одну строку. А затем – «возвращение» на костер, финальная сцена «Жанна в огне», и в ней дева-воительница понимает, что осталась одна. Но нет, не одна. Дева Мария, Екатерина и Маргарита ждут ее на небесах. Возникающий в этой сцене Священник – уже не «добрый пастырь», а провокатор-искуситель, пытающийся склонить ее к самооговору. Но все тщетно: разорвав цепи, что связывали душу с телом, и став свечой, со словами «Бог сильнее всего!» Жанна возносится на небеса. За всеочищающим огнем – врата рая. И уже не только на небесах, но и на земле звучат голоса хора: «Нет большей любви, чем отдать свою жизнь за тех, кого любишь!»

Хоровые и сольные вокальные партии исполняются на французском, разговорные роли Жанны, Доменика и сюжетной вереницы других многочисленных персонажей – на русском, но восприятие вполне органично. Женские соло (Н. Гулицкая и П. Шамаева) – божественный Голос с небес, Дева Мария, Екатерина и Маргарита. Мужские соло (В. Воробьев и П. Червинский) – враждебные Голоса на земле, персонажи бестиария, в числе которых председатель суда Поркус (Боров), синтез вокального и разговорного пластов, – самый колоритный.

Роли Жанны и Доминика – главные, при этом мелодекламация зачастую звучит на фоне не только оркестра, но и хора с голосами солистов. По-французски изысканная звукопись, создаваемая всем арсеналом музыкальных средств, – не просто фон для философского диспута Жанны и Доминика, а фундамент этого необычного пассиона, «замешанного» на григорианских хоралах и народных песнях (подлинных и сочиненных композитором), на элементах джаза и оперной ариозности.