Историчность «Царской невесты» весьма условна: хоть действие происходит в эпоху Ивана Грозного, а сам легендарный правитель, оставаясь «за кадром», оказывается важнейшим элементом драматургии оперы, ее сюжет не подкрепляется летописной достоверностью, а исторический контекст служит лишь колоритным фоном для лирико-психологической драмы. Тем не менее «Царская», пусть и через призму fin du circle – глазами художника уходившего золотого для русской культуры XIX века, дает выпуклое представление о нравах и обычаях, традициях и социальных взаимодействиях Московской Руси в пору ее осознания себя на карте мира.

«Царская невеста» в России вниманием не обижена, в последние годы интерес к ней просыпается и на Западе (стоит вспомнить недавнишние постановки Пола Каррана в Ковент-Гардене и Дмитрия Чернякова в берлинской «Унтер-ден-Линден»). Но услышать ее в концертном исполнении – редкий шанс прикоснуться только к великой музыке, без отвлечения внимания на роскошь этнографической сценографии (как в обновленном в 2014 году спектакле Большого) или режиссерские премудрости (как в упомянутых западных да и в некоторых отечественных постановках – у Александрова в Мариинке в 2004-м или у Грымова в «Новой опере» в 2005-м). В «концертной опериане», которую Полянский методично строит с конца 1990-х, он чаще обращается к редко звучащим на нашей сцене операм (порой даже к сверхраритетам), хоть иногда проскальзывают и популярные названия, но такие хиты, как «Онегин» или «Царская», – скорее, исключения из репертуарных правил. Тем интереснее было услышать запетое и заигранное до дыр сочинение в интерпретации большого мастера.

Интерес полностью оправдался. «Царская» от маэстро Полянского получилась классической в лучшем понимании этого слова: полной ярких контрастов, сочетающей буйство драматических эпизодов с прозрачной нежностью лирических, с превосходно выстроенными кульминациями, гармоничной архитектоникой целого при внимании к деталям. Слушать такую «Царскую» было безумно увлекательно, даже несмотря на то, что не все солисты соответствовали высокой планке. Зато ей полностью соответствовали оркестр и хор.

Великолепный хор капеллы (в этом сезоне он отмечает 45-летие) порадовал сочным, раздольным звучанием и одновременно математической точностью исполнения (две вещи, мало у кого «совместные»). Сегодня московские театральные хоры сильно подтянулись и в целом звучат гораздо аккуратнее и музыкальнее, нежели в недалеком прошлом, но и на «улучшившемся» фоне хор Полянского по-прежнему выделяется – эталонным сочетанием стройности и эмоциональности. Удивительно пластично был исполнен сложнейший, мудреный хор «Яр-хмель» в первом акте, непростая жанровая зарисовка из начала второго (у стен монастыря) прозвучала филигранно, гимнической роскошью звука хор одарил в свадебном величании третьего действия.

Богатое оркестровое письмо Римского-Корсакова было с блеском передано оркестром капеллы. Начиная с увертюры, прозвучавшей поистине захватывающе, оркестр демонстрировал лучшие качества «соборного многоголосия», что столь уместно именно в русской опере. Одновременно он показал себя чутким аккомпаниатором, настоящим другом вокалистов, что более чем необходимо в такой вокалоцентричной опере, как «Царская», созданной «по заветам» Глинки, ориентировавшегося на итальянское бельканто.

С вокалистами картина не столь однозначно радужная. Валерий Полянский работает в основном со сложившимся пулом певцов, которые не первый сезон являются его верной командой – с ней дирижеру легко покорять самые разнообразные вершины. В то же время именно благодаря Полянскому в московский музыкальный контекст периодически вводятся новые имена, яркие певцы либо нового поколения, либо не известные доселе в столице. К таким находкам стоит отнести Марата Мухаметзянова: молодой баритон очень достойно справился со сложнейшей партией Грязного. Пару месяцев назад дебютант зарекомендовал себя отличным исполнением партии Яго (также проект Полянского): русская партия пока не столь органично впета, свободы в ней меньше, а аккуратный, европейского плана вокал певца местами слишком деликатен для образа буйного опричника. Но в целом заявка впечатляющая, и главное, голос – чистое золото. Из бесспорных вокальных удач стоит упомянуть Елену Евсееву (Сабурова) и Александра Маркеева (Собакин). На своем месте, хоть и небезупречны, оказались Анастасия Привознова (Марфа), Максим Сажин (Лыков) и Леонид Бомштейн (Бомелий).