Зачем нужна специализированная духовая школа?

– Когда организовывалась первая такая школа в 1980 году, многие не понимали, зачем это нужно, но я-то знал и оказался прав. В этой школе много плюсов, которых нет в обычных ДМШ. Главный заключается в том, что изначально заложена ориентация на оркестр.

Что нужно для этого? Первое – учить на всех инструментах. В обычных школах, где есть духовые отделения, этот принцип (по разным причинам) не соблюдается. Часто бывает так, что есть, допустим, три педагога: флейтист, кларнетист и ударник. У каждого из них по 10 учеников. Можно ли из них составить оркестр? Нельзя. В специализированной же школе происходит целенаправленный набор на все инструменты, причем в тех пропорциях, какие необходимы для создания полноценного оркестра. Принимая ребенка, мы уже предлагаем ему играть на том или ином инструменте – учитывая не столько его желание, сколько его природные (физические) данные и то, какие инструменты нам особенно нужны.

Второе – педагогические кадры. Это должны быть лучшие педагоги, музыканты-практики, которые не понаслышке знают, как нужно играть в оркестре. К тому же в специализированной школе есть возможность на каждый инструмент приглашать несколько преподавателей. Такая узкая специализация имеет огромное значение: когда методические вопросы обсуждаются коллегиально, легче избежать профессиональных ошибок в постановке исполнительского аппарата, дыхания, которые, к сожалению, часто встречаются в педагогической практике. Словом, «век живи – век учись»! Тем более, если в коллективе есть выдающиеся музыканты, профессора, народные артисты.

Третье – сам оркестр: как к нему подойти? Любого ребенка привлекает красочность звучания оркестра. Но в обычных школах дети играют, в основном, с концертмейстером, поэтому даже лучшие выпускники, приходя в оркестр, теряются. Для того чтобы научиться играть в оркестре, нужно обладать определенными навыками. На приобретение их требуется два-три года. В специализированной же школе с первых шагов ученик нацелен на коллективное музицирование – сначала в ансамбле, потом в оркестре. При формировании оркестров выдерживается принцип постепенного нарастания трудностей, связанное с возрастом и уровнем подготовки учащихся.

Наконец, важен и психологический фактор: в специализированной духовой школе все равны. Здесь нет, так сказать, «фортепианно-струнной элиты». Никто никому не мешает, потому что у всех общие интересы, общие задачи. Это действительно одна семья!

И все-таки: школа или училище?

– Мы называемся училищем, а точнее – колледжем, но структура нашего учебного заведения не такая, как в других колледжах. Есть две ступени: первая – это школа, то есть дети с 5 по 9 класс, вторая – собственно училище, где ребята учатся 4 года. Особенность в том, что наряду с музыкальным образованием у нас дается и общее образование: окончив 9 класс, дети получают обычный аттестат. Если по каким-то причинам они не хотят дальше заниматься музыкой, то легко могут выбрать любой иной путь – общеобразовательные предметы у нас изучаются в полном объеме обычной школы. Но преимущество как раз в том, что не надо ходить в две разные школы. Классы небольшие – 15-18 человек. Это тоже очень удобно.

Иначе говоря, образуется цепочка из двух звеньев: школа – училище. Но я убежден, что для правильной организации обучения духовиков должны быть три звена: школа – училище – вуз. Когда ребенок из музыкальной школы поступает в среднее учебное заведение, почти всегда возникают проблемы: не такая постановка мундштука на губах, неправильное дыхание и т.д. Приходится переучиваться, на это уходит дорогое время. При поступлении из училища в вуз история повторяется. Почему? Педагог не умеет учить? Нет, не в этом дело. Есть общие профессиональные установки, которые каждый педагог обязан выполнить, но есть и индивидуальность педагога, которая базируется на его собственном практическом опыте; у каждого своя система. Поэтому когда ученик воспитывается и в школе, и в училище, и в вузе в одной системе, проблем значительно меньше, не надо переучиваться «под педагога».

На какой стадии специализированный вуз?

–Когда мы выступили с инициативой создания духового вуза (тому уже лет десять назад), нас поддержала группа выдающихся деятелей культуры – в их числе Е.Ф. Светланов, Т.Н. Хренников и многие другие. Но двигаться дальше не можем: вопрос упирается в отсутствие помещения. Есть прекрасные педагоги, профессура, есть методики, есть замечательные ребята, которые хотят учиться, но негде их учить! Да и училищу, мягко говоря, тесновато в том помещении, которым мы располагаем. А самое главное – нет общежития ни для вуза, ни для училища. Из других городов желающие поступать стоят в очереди, ведь таких колледжей больше нигде нет. Мы единственные не только в России: в Европе и Америке я не знаю аналогов. Правда, там есть другое, что нам, считаю, не помешало бы: обязательные духовые оркестры в общеобразовательных школах и в университетах (наряду со столь же обязательными спортивными командами). Вот пример того, как духовые оркестры работают и на патриотическое, и на эстетическое воспитание, и на духовое исполнительство в целом! Но это отдельная огромная тема.

Так что вуз пока, увы, не получается. А как он нужен для поддержания традиции духового исполнительства! Где как не в вузе, например, растить кадры дирижеров, которые занимались бы детскими духовыми оркестрами? В военной консерватории готовят дирижеров для военных оркестров – там не будут учить работать в музыкальной школе, там свои проблемы. Да и военные оркестры сейчас сокращаются. Где сейчас духовые оркестры? Ну, при губернаторах кое-где, в их составе – частично студенты, частично пенсионеры, которые когда-то служили в армии. В Москве, в Петербурге дело обстоит, конечно, лучше, чем в целом по стране. Раньше и в регионах было более или менее прилично: на Урале, в Ростове, Воронеже работали неплохие оркестры. Сейчас делается, кажется, все, чтобы забыть традиции. Например, раньше были в филармонии абонементы духовой музыки - я сам распространял их среди учеников, - сейчас и это брошено. О чем это говорит, о каком отношении к традиции, профессионализму? Без поднятия престижа профессии в обществе никого не вырастишь.

Я считаю, что это все – важные проблемы для государства. Например, государство могло бы поддерживать военно-музыкантские школы. Когда-то их было много, и все были при деле, а сейчас по улицам бегают беспризорники. Если бы организовать такие школы, собрать в них всех детей с улицы, выучить их – они же станут нормальными людьми, будут приносить пользу! Я сам с трех лет в детском доме, а с 12-ти – в военно-музыкальной школе. И считаю, что приношу пользу. Потому что моим воспитанием и обучением занимались всерьез.

Учителя, авторитеты, школа

– Мне повезло, у меня были выдающиеся педагоги: Анатолий Петрович Колпинский и профессор Василий Федорович Пулатов – оба знаменитые в свое время трубачи, авторы многих учебно-методических работ, музыканты высочайшей культуры. Они оказали огромное влияние на мое становление как музыканта и человека. Нельзя не упомянуть и о таких великих музыкантах-трубачах, как Михаил Иннокентьевич Табаков, Георгий Антонович Орвид, Сергей Николаевич Еремин, Тимофей Александрович Докшицер, о замечательном нашем трубаче и ученом Юрии Алексеевиче Усове. Все они были и остаются для нас самыми большими авторитетами - надеюсь, останутся таковыми не для одного еще поколения. Это и есть основа российской духовой исполнительской школы.

А чем школа жива? Постоянной работой, это всем известно. У меня было так: в 6 часов утра вставай и занимайся. Сейчас попробуй, подними ребенка в такую рань и заставь его играть на инструменте! Но мы такую практику применяем. В Анапе есть лагерь «Кавказ», куда мы выезжаем каждый год уже почти 30 лет: там для нас все свои, нас хорошо знают и всегда ждут. В этом лагере многие ребята встают в 5-6 часов, идут на стадион (чтобы никого не будить, подальше от корпусов) и занимаются до подъема. Тех, кто категорически не может вставать так рано, мы не заставляем, но 50 минут занятий до завтрака – это обязательное условие. И каждый день в лагере – два часа занятий в оркестре. Вот так ребята и отдыхают, и работают. Это тоже одна из основ системы воспитания духовика - обязательная летняя оркестровая практика. А иначе лето проходит, ученик отдохнул и… забыл все, чему его учил педагог: 1 сентября начинай все сначала. Летние лагеря для музыкантов-духовиков должны быть обязательно, во всем мире они есть.

Оркестр, оркестр и еще раз оркестр

– У нас три оркестра. Младший состав – учащиеся 7 - 9 классов. Его ведет наш же выпускник Марат Акберов, который окончил консерваторию и вернулся работать к нам. Два других состава – это уже студенты 1 - 4 курсов. Один оркестр веду я со своим сыном, а другой – Сергей Абросимович Суровцев, и.о. профессора РАМ им. Гнесиных, полковник в отставке, очень известный музыкант, бывший начальник кафедры инструментовки военно-дирижерского факультета Московской консерватории.

Детский оркестр занят, в основном, учебной работой. Выступает он редко, но каждое полугодие обязательно показывают подготовленную программу и к определенному моменту начинает участвовать в общих мероприятиях. Например, в праздники мы образуем иногда сводный оркестр, в котором играют и оба старших оркестра, и младший. Даже на больших, серьезных концертах иногда подключаем младших играть «банду», чтобы усилить звучание в кульминационных местах произведения.

Из студенческих оркестров один состав – концертный, для которого выбираем, конечно, самых подготовленных ребят. Менее подготовленный не значит менее способный. Бывают разные ситуации, в силу которых дети могут оказаться менее или более подготовленными. Например, кто-то переходит на другой инструмент, и ему, естественно, нужно время для адаптации. С другой стороны, если хороший, способный студент вдруг стал плохо заниматься – такого попросим уйти из концертного состава.

Концерты

– А концерты у нас происходят постоянно, мы не успеваем «отбиваться». В Москве играем очень много: и в Большом зале консерватории, и в Рахманиновском зале, и в Доме композиторов, и в Гнесинской академии, и в зале имени Чайковского. Играем на улицах и в парках. Я очень люблю парк «Сокольники» с его «раковиной» - это очень хорошая симфоническая площадка, там в свое время и Евгений Федорович Светланов выступал. Там народ собирается моментально: только мы заиграли – и уже нет свободных мест. Публика, в основном, старшего возраста и всегда подолгу не отпускает, для нее в звучании духового оркестра есть что-то с детства родное. Обязательно играем в День Победы и в День города – это святое. Мы всегда готовы к концертам, у нас в постоянном репертуаре около сотни произведений.

Много гастролируем. Ездим по России: только за последние годы выступали в Петербурге, Казани, Перми, Владимире, Суздале, Нижнем Новгороде. К сожалению, сейчас трудней стало ездить в бывшие республики СССР – на Украину, например, где раньше мы бывали. Зато часто выезжаем за рубеж. Выступали в Германии, Болгарии, Чехии, Италии, на Мальте, в США. У нас тесные культурные контакты с Грецией, где мы играли неоднократно, в том числе - на открытии культурной программы Олимпийских игр в Афинах. Несколько раз выезжали во Францию. Вспоминаю 1995 год, когда у нас было грандиозное турне по всей Франции. Мы играли во множестве городов и поселков – подсчитать все их было бы очень трудно. Причем репертуар составлялся с определенным условием: оркестр должен был исполнять музыку разных стилей, жанров и эпох – классика, барокко, современная академическая и бытовая музыка. Для нас это не было сложно: именно так и строится наш репертуар всегда.

Я считаю, что музыканты должны воспитываться на классике. Это и для общего музыкантского развития важно, и для профессионального роста полезно. Ведь некоторые переложения классики для духового оркестра гораздо труднее, чем в симфоническом оригинале – например, «Итальянское каприччио» Чайковского, «Праздничная увертюра» Шостаковича. Попробуйте на баритоне сыграть так, как на виолончели! А у нас много в репертуаре подобных произведений. Зарубежная публика это очень хорошо понимает и ценит, поэтому во Франции нас принимали восторженно. Специально для этой поездки наш педагог С.А. Суровцев написал попурри «Осенние листья» на темы известнейших французских песен. Пресса не скупилась на похвалы!

Памятна и поездка 1998 года на фестиваль духовых оркестров в Чикаго. Там играли и взрослые оркестры, и школьные. Мы могли бы по возрасту играть в «школьной» группе, но выступали наравне с взрослыми. В рамках этого фестиваля был конкурс, на котором мы заняли I место, получили Гран-при, и американские дирижеры пели нам дифирамбы.

Такие поездки – это интенсивная (да еще - какая интенсивная!) исполнительская практика плюс активный познавательный отдых. Они дают возможность молодым музыкантам пробовать свои силы на мировом уровне, воспринимать культуру других стран, знакомиться с разными музыкальными традициями – это знание на всю дальнейшую жизнь. Мы это понимаем, поэтому у нас в училище отлажен режим и занятий, и концертирования.

Конкурсы, фестивали

– То же самое могу сказать и о конкурсах, они – серьезная профессиональная школа. Хотя здесь не все так гладко. Например, в 1995, 1997 и 2000 годах мы провели три международных конкурса трубачей. На первый из них приехало очень много американцев. В жюри было два известных профессора из США, в том числе тогдашний президент международной гильдии трубачей. Нас значительно поддержал Комитет по культуре. К сожалению, так замечательно начавшееся дело пришлось похоронить – катастрофически не хватало финансовой поддержки. В поисках спонсоров, помнится, я обошел 17 московских банков. В большинстве их них со мной даже разговаривать не стали, в одном предложили 5 тысяч рублей (я сказал, что такую помощь и сам могу оказать этому банку).

Несмотря на все трудности, мы все же проводим конкурсы. Были международные конкурсы: саксофонистов - в 1999 году, кларнетистов - в 2000 году, флейтистов - в 2001 году. С 1992-го успешно проходит Международный конкурс юных исполнителей на духовых инструментах для ребят до 19 лет. Лауреатами часто становились дети из самых отдаленных уголков России, и благодаря конкурсам перед ними открывалась широкая дорога в профессиональную жизнь. Так что конкурсы очень эффективно работают на укрепление традиций и дальнейшее развитие духового искусства.

Еще одно направление нашей деятельности – фестивали юношеских духовых оркестров. Первый такой фестиваль прошел в Зеленограде в 1993 году, тогда мы пригласили духовые оркестры из Казахстана, с Урала и из других российских регионов. А потом начались московские фестивали: самый грандиозный, наверное, был посвящен 850-летию Москвы. Приезжали оркестры из Германии, США и, конечно, участвовало много российских коллективов. Внушительным итоговым аккордом фестиваля стало выступление сводного духового оркестра (всех участников фестиваля!) на стадионе «Лужники». Запомнился фестиваль, посвященный 200-летнему юбилею Пушкина, который также успешно прошел в Москве, и многие другие.

Помимо конкурсов, гастролей, фестивалей у нас существует практика приглашения зарубежных специалистов с мастер-классами и концертами. Приезжают не только педагоги, но и целые оркестровые коллективы: побывали музыканты из Швеции, Норвегии, Франции, США, Великобритании, Германии, Греции и других стран. Нам необходимо быть в курсе современного состояния духового исполнительства в мире.

К сожалению, оркестровые фестивали и приглашения иностранцев – весьма хлопотное и еще более дорогостоящее предприятие, чем конкурсы, здесь уже без солидной поддержки – и денежной, и организационной – просто не о чем говорить.

Было у нас и еще одно очень серьезное дело – издание журнала «Российский брасс-вестник», где широко освещались вопросы духового искусства. Такой журнал в России был единственным: он выполнял задачи пропаганды духовой музыки, рассматривал профессиональные вопросы исполнительства, представлял передовой педагогический опыт. Журнал распространялся по всем городам России СНГ, его с нетерпением ждали. Вышло только 8 номеров. А потом, после кризиса 1998 года, он «погиб», и восстановить его не удается пока. Это наша боль и беда, но где взять средства на издание такого журнала? Он не может быть самоокупаемым, так как мы не можем продавать его по издательской цене для студентов, для учителей. Нужна дотация, и немалая.

Все сводится к вопросу о целенаправленной, продуманной государственной политике поддержки музыкальной культуры в целом и духового искусства в частности.

Основателю и бессменному руководителю Государственного училища (колледжа) духового искусства Рему Муртазовичу Гехту исполнилось 75 лет. На праздничном концерте в Большом зале Московской консерватории в честь юбиляра играли оркестры основанных им учебных заведений – духовых специализированных школ и духового училища. Отлично звучал концертный оркестр училища, ансамбль из 16 тромбонов, составленный из студентов и выпускников училища – такое редко услышишь. С музыкальными подарками выступили и представители весьма авторитетных коллективов – Большого театра России, Госоркестра. Музыки было много: от Генделя до Шостаковича. Увертюру Чайковского «1812 год» исполнил сводный оркестр составом более 180 человек, да еще, как полагается, с колоколами. Это был салют духового братства в честь замечательного музыканта – Рема Муртазовича Гехта. Мы тоже поздравляем юбиляра, желаем ему крепкого здоровья и осуществления всех самых смелых проектов!