«Сомкнулась вода... Часовой, где ты тут? / Ослабь кандалы, они руки мне трут. / Не видеть мне больше ни ночи, ни дня. / Морская трава оплетает меня», – таково финальное четверостишье баллады от первого лица о последних мгновениях жизни молодого матроса Билли Бадда, казненного на британском линейном корабле «Неустрашимый» в 1797 году во время войны с Францией. Завершая повесть «Билли Бадд, фор-марсовый матрос» балладой, американский писатель Герман Мелвилл приписывает поэтический финал одному из очевидцев событий, в подзаголовке называя сочинение «истинной историей».

Этот труд Мелвилла – последний: он дошел до нас в незаконченной рукописи с датировкой 19 апреля 1891 года. В сентябре того же года писателя не стало, но его повесть благодаря усилиям литературоведов смогла приобрести вполне законченный вид. Впервые она была опубликована лишь в 1924-м, в 1946-м – переиздана отдельной книгой. Внимание Бриттена в качестве сюжета повесть привлекла в 1949 году, и премьера первой редакции оперы (в четырех актах с прологом и эпилогом), вызвав разноречивые толки, в целом успешно прошла в 1951-м в Лондоне. Через десять лет автор переработал четыре акта в укрупненные два. В этой редакции в качестве арендованной совместной постановки Английской национальной оперы и Немецкой оперы (Берлин) «Билли Бадда» впервые исполнили в Москве.

Пролог и эпилог – тяжелые, навязчивые воспоминания старика Вира, бывшего капитана «Неустрашимого»: юного Билли, поднявшего руку на каптенармуса Клэггарта и по неосторожности его убившего, Вир мог спасти, но не сделал этого (пролог и эпилог – удачное привнесение либреттистов Э.М. Фостера и Э. Крозье). Матрос Билли красив, как бог, и силен, как античный герой. Он доверчив, наивен и чист: ни зло, ни ложь, ни предательство ему не ведомы. Билли – полюс притяжения и любви всей команды: и простых служак, и высших чинов (особенно капитана Вира – Звездного Вира, как его называют матросы). Симпатия к капитану мгновенно передается и впечатлительно-восторженному Билли, королю пташек и морских волн, для которого служба на военном корабле – это не тяготы, а романтика. Но в любом социуме, даже в таком замкнутом, как военный корабль, являющем собой малую модель государства со своими законами, всегда найдется индивид, стремящийся уничтожить полюс чистоты и невинности. И эта зловещая фигура, исчадие ада, тьмы и порока – Клэггарт по прозвищу Тощий Франт: для него свет и доброта губительны по сути.

«Билли Бадд» – опера большого стиля с большим количеством персонажей, с реалистичностью бытописания корабельных будней, с хорами и ансамблями, включая шанти британских моряков, и с впечатляющей ансамблево-хоровой сценой атаки корабля противника. И все же главная битва на «Неустрашимом» – битва между добром и злом. В ней неконфликтная фигура Билли (баритона), ложно обвиняемого Клэггартом в мятеже, как раз и возникает на оси конфликта Звездного Вира (тенора) и Тощего Франта (баса).

У Билли один недостаток от природы – заикание в моменты стрессов. Обвинение в мятеже – из их числа. Это ведет к трагедии: не в силах вымолвить ни слова, Билли наносит Клэггарту удар по голове, и этот удар становится роковым. Инцидент в каюте капитана – достояние лишь трех его участников, и Билли поначалу надеется на помощь Вира. Но когда приговор корабельного суда – повешение Билли на рее – Вир с тяжелым сердцем принимает, главный герой не только не держит зла на капитана, но и пытается его понять. Звездный Вир должен так поступить, и, значит, могилой вечного романтика Билли суждено стать морской траве! Сам же Вир четко осознает, что теперь, когда корабль избавлен от скверны, он, следуя букве закона, фактически довершает дьявольское дело Клэггарта.

Тонкую психологическую прорисовку поголовно мужских характеров бриттеновский оркестр (с расширенным составом ударных) создает за счет многокрасочности фактуры. Композитор проявляется и как великолепный мастер морского пейзажа, и как глубокий философ-гуманист. Стихия моря и морских песен, сливаясь то с колючим, то с нежным, но всегда романтически высоким мелодекламационным языком персонажей, поначалу рождает лишь любопытство. Затем возникает устойчивый интерес, пока с момента сцены-кредо Клэггарта в первом акте, когда маска зла сбрасывается, невольно не обращаешься в слух, и всему второму акту уже внимаешь словно завороженный.

Постмодернистское художественное мироощущение американского режиссера Дэвида Олдена поразительно толерантно музыке. На сцене нет ни моря, ни парусов, ни атрибутов английской державности XVIII века, но в каркасно-абстрактных сценографических панелях Пола Стейнберга и прямолинейно-контрастных костюмах Констанс Хоффман мы видим и море, и романтику, и тяготы службы матросов. Видим и на редкость яркое перевоплощение главной тройки персонажей. Открытый и лучезарный Юрий Самойлов в партии Билли – безусловное попадание в десятку. Британец Джон Дашак – изысканно-интеллектуальный и совестливый аристократ Вир. Певец из ЮАР с израильскими корнями Гидон Сакс в партии Клэггарта –фантастический оперный злодей XX века. А дирижер из Англии Уильям Лейси – лоцман, уверенно ведущий корабль Бриттена через потаенные рифы его музыки.

На фото Клэггарт – Г. Сакс, Билли Бадд – Ю. Самойлов, Капитан Вир – Дж. Дашак

Фото Дамира Юсупова