– Салтанат, «Большая опера» была вашим первым большим конкурсом?

– Нет, конкурсов в моей жизни было много – и республиканских, и международных: на одних завоевывала призовые места, на других становилась дипломанткой. За год до «Большой оперы» я участвовала в конкурсе «Новые голоса» в Гютерсло, в Германии: вышла в финал и получила специальный поощрительный приз. Несмотря на пройденные состязания, я все же всегда невероятно волнуюсь: конкурсы требуют максимума отдачи, эмоциональных сил. А волнение на таком знаменитом конкурсе, как Конкурс Елены Образцовой, было особенно сильным. То, что Елены Образцовой уже нет с нами, непостижимо: для мира искусства эта потеря невосполнима. Но ведь дело ее живет, и с этим чувством я и выходила на сцену.

– Как академический вокал стал профессией?

– Еще до поступления в колледж в моем родном Кокшетау я занималась в вокальных студиях, участвовала в детских конкурсах, и все педагоги мне говорили, что голос у меня поставлен от природы. На момент поступления в колледж мне было 14 лет, и мой педагог Жакып Кушкембаев – увы, он тоже уже ушел из жизни – отнесся к моему голосу очень бережно, делал ставку на естественное развитие и лишь корректировал отдельные аспекты. Именно он настраивал меня поступать в Казахскую национальную академию в класс к Хорлан Калиламбековой – нашему лирико-колоратурному «соловью». Много лет она проработала в оперном театре в Алма-Ате, а когда столицу перенесли в Астану, по просьбе президента страны стала одной из тех, кто стоял у истоков Театра оперы и балета имени Байсеитовой. И вот на последнем курсе с моим педагогом мы поехали в Астану на конкурс, где в тот год Хорлан Калиламбекова была председателем жюри. Он познакомил меня с ней и, можно сказать, передал из рук в руки, а позже я поступила в ее класс. Я безмерно благодарна своему первому педагогу за то, что в Астане нашла не просто выдающегося вокального педагога, а человека, который по сей день является моим наставником и в жизни, и в профессии.

–Репертуар для Конкурса Елены Образцовой вы подбирали вместе?

– Да. Например, на первом туре из-за огромного числа участников требовалось исполнить не две арии согласно регламенту, а лишь одну. Я выбрала Россини, арию Семирамиды, но также готовила и Пуччини, арию Мадам Баттерфляй…

– Но ведь это партии для полярных специализаций сопрано…

– Это так, но я хотела петь не драматический монолог, а выходную арию Баттерфляй. Эта партия была в репертуаре и Хорлан Калиламбековой: она убеждена, что для юной Чио-чио-сан идеально подходит именно лирико-колоратура, вопреки традиции ее исполнения драмсопрано. Она почувствовала, что от колоратурного репертуара мне пора постепенно уходить и обращаться к лирическому, чтобы лет через шесть-семь голос адаптировался к нему окончательно. Чисто колоратурный репертуар я переросла и уже сейчас понимаю, что лирико-колоратура – это мое амплуа. В 2007 году после третьего курса академии меня приняли в Оперный театр имени Байсеитовой, где я проработала шесть сезонов, спела партии в трех казахских операх и Мюзетту в «Богеме» Пуччини. За этот срок я четырежды ездила на стажировку в Италию, в Академию оперного искусства в Озимо, и именно там впервые спела партию Царицы ночи в «Волшебной флейте» Моцарта. Это уже образец драматической колоратуры, и испытать себя в этой музыке было для меня очень важно.

– Что еще, кроме «Волшебной флейты», удалось спеть за рубежом?

– В рамках фестиваля-конкурса Villa in canto, специализирующегося на постановках дайджест-версий популярных опер в камерном формате, в 2011 году в Палаццо Камоццини в Вероне я спела Розину в «Севильском цирюльнике» Россини и Адину в «Любовном напитке» Доницетти. В 2012 году на сцене Болонской оперы в барочной опере чешского композитора Йозефа Мысливечека под управлением маэстро Оливера фон Дохнаньи спела партию-травести Алькандро – опыт сценического обращения к музыке XVIII века оказался для меня невероятно интересным.

– Как вы оказались в труппе театра «Астана Опера»?

– Когда построили новый театр, старый расформировали, и в новый – в 2013 году – я поступила после серьезных конкурсных прослушиваний с участием независимых международных экспертов. Такие прослушивания у нас проходят каждый год. Партий в спектаклях пою пока немного, ведь сегодня в афише – сплошь репертуар драмсопрано, так что по-прежнему у меня остается лишь Мюзетта. Сезон 2015/2016 – мой третий сезон в этом театре – откроется 25 сентября премьерой оперы «Абай» Ахмета Жубанова и Латыфа Хамиди в постановке итальянской команды во главе с режиссером Джанкарло дель Монако и в новой критической редакции дирижера-постановщика Алана Бурибаева (правнука Ахмета Жубанова).