Отметивший в декабре прошлого года свое 85-летие дирижер Николаус Арнонкур – фигура культовая. В конце 50-х он стал одним из столпов мощного движения, известного сегодня под аббревиатурой HIP («исторически информированное исполнительство»). Монтеверди, Бах, Гайдн, Моцарт, Бетховен, с которых была снята ретушь XIX века, под его управлением оживали подобно старинным иконам и картинам, очищенным от олифы и копоти.

Расположенный к юго-востоку от Вены город Грац – место, где Арнонкур провел детство и юность и куда каждый год приезжает на крупнейший в Австрии (наряду с Зальцбургским и Брегенцским) фестиваль Styriarte, неизменно представляя новые программы. В этом году выбор маэстро пал на одно из самых загадочных в истории музыки произведений – Missa Solemnis, «Торжественную мессу» Бетховена (ее единственное полное прижизненное исполнение состоялось в Петербурге 26 марта 1824 года).

Композитор задумывал мессу как музыку к интронизации в сан архиепископа эрцгерцога Рудольфа, пожалуй, самого знатного своего ученика. Работа заняла четыре года, на протяжении которых сочинение разрасталось в масштабах, вбирая в себя элементы старинной церковной полифонии, военные фанфары, проникновенную кантилену, а когда грандиозный труд был завершен, его великий автор поставил эпиграф: «От сердца к сердцу».

«Торжественную мессу» Бетховен считал своим лучшим творением. Арнонкур обращался к ней многократно, в середине 90-х годов сделал запись этого шедевра на CD, однако впервые за свою долгую карьеру решился представить составом, максимально приближенным к историческим реалиям начала XIX века. Основанный Арнонкуром в 1953 году ансамбль Concertus Musicus Wien во главе со своим бессменным руководителем продемонстрировал необычный, но убедительный результат. «Арнольд Шенберг-хор» (певцов на сцене было даже больше, чем оркестрантов), с которым Арнонкур постоянно сотрудничает уже долгое время, идеально справился с невероятными сложностями бетховенской партитуры (известный факт: композитор почти не думал об удобстве пения, для него важнее было совершенство музыкальной конструкции, в итоге голоса могут подниматься предельно высоко – особенно там, где того требуют полифонические приемы).

В «Торжественной мессе» совсем нет арий и очень мало протяженных сольных эпизодов, каждый певец-солист должен прежде всего чувствовать хор, оркестр и своего партнера. Выбранные Арнонкуром Лаура Айкин (сопрано), Бернарда Финк (альт), Джонатан Чум (тенор) и Робен Дроле (бас) с большим трепетом отнеслись к своим партиям и идеально вписались в дирижерскую концепцию. В опубликованном к премьере небольшом интервью Арнонкур подчеркивает риторическую природу музыки Бетховена, а также тот факт, что композитор писал, ориентируясь на известные ему инструменты с определенной конструкцией и способами игры, – сама агогика фраз у Бетховена рассчитана на конкретную исполнительскую манеру. 

Несмотря на «историческую установку», интерпретация Арнонкура была далека от музейной архаики, живой пульс непрерывно бился на протяжении почти полутора часов звучания музыки. Наиболее слышным в исполнительском замысле Арнонкура было разделение оркестра на мягкие, струящиеся светом струнные и заостренные, даже чуть резковатые медные духовые и литавры. Во всех частях ритмический профиль был безукоризненным, именно ритм задавал динамику движения (и в Kyrie, и в Benedictus, и в Agnus Dei литавры ясно подчеркивали ямбический затакт). Длинные педали у струнных и нежные реплики деревянных духовых были подобны плоти, выраставшей на скелете формы. Арнонкур четко выдерживал соотношения темпов, выбирая в пользу сдержанности там, где требовалось особым образом вслушаться в гармонические красоты. Между началами первой части Kyrie eleison и последней части Agnus Dei прочертил стройную арку. Во вступительных тактах финала была слышна «обратная перспектива» начала мессы: при почти идентичном ритме вместо светлой мольбы – скорбное переживание, в котором «черный» для Бетховена си минор (композитор практически не работал в этой тональности) противостоит сияющему ре мажору. Арнонкур глубоко передал один из самых вдохновенных эпизодов мессы – инструментальный переход в четвертой части между разделами Sanctus и Benedictus, где гармоническая последовательность у струнных уже отражает мистический свет иного бытия.

Предельное внимание к мелочам – это то, что отличает интерпретации Арнонкура. При этом дирижер настолько заражает музыкантов своей любовью к исполняемому сочинению, что в итоге возникает тот самый вдохновенный порыв, во время которого исполнители и слушатели становятся единым организмом, и музыка, «растекаясь» по этому организму, растапливает сердца…