22 июня, в день объявления войны, в Музыкальной школе для взрослых им. Н.А. Римского-Корсакова учащиеся фортепианного отдела сдавали экзамен. А 4 июля директор К.К. Архипов ушел в народное ополчение, передав руководство преподавателю фортепиано Н.Л. Беляевой. В течение двух месяцев (июль, август) все музыкальные учебные заведения Ленинграда подлежали эвакуации или консервации. Однако в сентябре 1941-го ученики и педагоги школы Римского-Корсакова отстояли начало учебного года.

Единственная в осажденном городе действующая музыкальная школа приютила преподавателей и других учреждений – консерватории и училища при ней, музучилища Мусоргского, здание которого разрушило прямое попадание бомбы. Школа вела обучение все годы Великой Отечественной...

ПОД ОБСТРЕЛОМ

Учебный год 1941–1942 для 82 детей и 19 преподавателей начался в роковой день 8 сентября, когда гитлеровские войска окончательно сомкнули вокруг города кольцо. В октябре школу возглавил музыковед Всеволод Александрович Коллар. Из-за трагических блокадных будней коллектив неуклонно сокращался: на конец первого военного года оставалось только 70 учащихся (21 по классу фортепиано, 44 ­­­– вокала, 3 – скрипки и 2 – виолончели) и 14 педагогов. Не за горами была и голодная зима: норма хлеба всего 125 граммов в день, других продуктов почти не было. К январю 1942 года в живых оставалось 56 учеников и 8 педагогов...

Вспоминает одна из выживших учениц – Е. Николаева: «В промерзших классах занимались в пальто, в перчатках с обрезанными пальцами, при скудном освещении, водопровод и отопление не работали. Занятия прерывались бомбардировками и обстрелами, во время воздушной тревоги бежали в укрытие под лестничной клеткой. Добираться до школы из разных районов города приходилось пешком; в самые лютые морозы мы ходили на дом к преподавателям. Очень важной для нас во время блокады была концертная деятельность в госпиталях, прифронтовых воинских частях. Мы видели, как от музыки просветляются сурово сосредоточенные лица защитников города. Добирались до них под обстрелом, в мороз и вьюгу, чаще всего – на открытых грузовиках. Наградой была благодарность бойцов и раненых, а иногда и… тарелка супа. Однажды в открытом грузовике мы попали под шрапнельный обстрел! Смешно вспоминать, как я наивно прикрывала голову портфелем с нотами». Поздней весной 1942 года, наконец, пригрело солнце, и появилась возможность обогатить рацион дикими растениями – лебедой, крапивой, подорожником, была увеличена и норма хлеба.

Второй блокадный учебный год начался с заготовки топлива. Школе выделили заброшенный деревянный дом вблизи станции «Шувалово», в 16 километрах от центра, который сообща разбирали, рубили на поленья и вязанками дров возили на трамвае-платформе через весь город, притормаживая во время обстрелов. Работали все сотрудники музыкальной школы, ученики всех возрастов. Наталья Леонидовна Беляева не раз говорила, что многие из переживших блокаду считают, что не дожили бы до Победы, не будь у них учебных или трудовых обязанностей: «Работа и учеба наполняли нашу жизнь особым смыслом. Те, кто переставал заставлять себя чем-либо заниматься, слабели и умирали в первую очередь. А обязанностей у педагогов и учеников было много: помимо собственно учебы и бытовых дел, мы дежурили во время налетов и артобстрелов в качестве бойцов на верхнем этаже школы. Люди постоянно направлялись на различные оборонные работы, причем без всяких скидок на «музыкальные руки», слабое здоровье и прочие обстоятельства».

Незабываем приезд в школу в 1943 году легендарной пианистки Марины Юдиной, направленной из Москвы для оказания методической помощи. Марина Вениаминовна посещала уроки, давала мастер-классы, жила со школой одной жизнью, поражая  бесстрашием. Если во время обстрела ей нужно было куда-то идти, то на уговоры переждать в убежище она с улыбкой отвечала: «Это не в меня» – и спокойно отправлялась в путь.

В 1943–1944 учебном году в течение полугода в школе занималась и будущая прима оперной сцены Галина Вишневская, о чем она вспоминала в автобиографии: «Ленинград 1943 года. Город понемногу пробуждается к жизни. На рабочую карточку дают уже 400 г хлеба. Значит, первым делом – устроиться на работу, где дают рабочую карточку. Но куда? Специальности у меня никакой. Но тут мне повезло… В городе к тому времени начала работать музыкальная школа им. Римского-Корсакова. Я узнала, какой педагог там самый знаменитый. Им оказался Иван Сергеевич Дид-Зурабов, когда-то учившийся пению в Италии... Все ученики млели от восторга и мечтали учиться только у него, чтобы получить итальянскую школу. Я пошла к нему…»

Количество учащихся к концу 1943 года выросло до 300 человек. Было открыто детское отделение, на котором через год обучалось уже свыше 200 ребят. 2 января 1945 года отделение преобразовалось в самостоятельную детскую музыкальную школу-семилетку, а в школе для взрослых по-прежнему принимали «переростков» – тех, кто по возрасту не годился к приему в обычные ДМШ.

«МИРНАЯ» ЖИЗНЬ

Возвращение к мирному труду вызвало у ленинградцев невиданный энтузиазм. В полной мере это проявилось и в музыкальной школе Римского-Корсакова. Контингент учащихся стремительно рос и через три года после войны достиг 1000 человек.

50-летие школа встречала с внушительным списком выпускников, ставших выдающимися деятелями культуры, среди которых: народные артисты СССР Софья Преображенская и Павел Лисициан, лауреат I Всесоюзного конкурса пианистов Владимир Нильсен, профессора петербургской консерватории Екатерина Ручьевская и Дмитрий Светозаров, народный артист РСФСР Эдуард Хиль. В школе учились директор Института мозга человека академик Наталья Бехтерева и чемпионка Европы по фигурному катанию известный тренер Тамара Москвина.

Однако новая история легендарной школы была полна новых испытаний…

В середине 1980-х она была изгнана из здания, в котором продержалась всю Великую Отечественную! Коллективу пришлось скитаться по спальным районам, арендуя классы в общеобразовательных школах, переезжая с места на место практически ежегодно. Число учащихся сократилось до 300, количество специальностей – до четырех. Только вмешательство заместителя председателя Ленинградского горисполкома Валентины Матвиенко сдвинуло вопрос с мертвой точки, а подлинное возрождение началось, когда в 1996 году музыкальная школа вновь обрела собственное помещение в здании бывшей городской думы.

Нынешняя глава ДМШ им. Н.А. Римского-Корсакова Татьяна Борисовна Орлова – эталон руководителя. Ученица первого блокадного директора, выпускница легендарной школы 1958-го, окончившая филфак университета и фортепианный факультет консерватории, она была выдвинута коллективом в 1988 году и с тех пор со страстью и величайшей ответственностью служит любимому делу. Авторитет Татьяны Борисовны, ее фундаментальные знания (она – один из организаторов и активных участников петербургского философского общества им. В. Соловьева), безупречные этические позиции позволили сплотить коллектив и возродить былой престиж школы, а длившиеся 18 лет ремонтные работы воссоздали из руин интерьеры и стиль великолепного исторического здания.

Сегодня в школе – 1200 учащихся и 140 преподавателей, среди которых есть и народные артисты, и заслуженные работники культуры, лауреаты международных конкурсов и концертирующие музыканты. Конкурс при приеме – самый большой в городе, до 10 человек на место, это настоящая Мекка петербургской молодежи.

Как и прежде, ДМШ им. Н.А. Римского-Корсакова – это единственное государственное учреждение музыкального образования Санкт-Петербурга, где принимают учащихся без ограничения возраста. Реализуя образовательные программы для детей и взрослых, здесь сохраняют и преумножают завещанные композиторами «Могучей кучки» идеи просвещения без границ, формируют традиционную петербургскую когорту просвещенных любителей музыки.

На фото – все классы оформлены по индивидуальным проектам