Врубелевский зал Третьяковской галереи давно стал привлекательной концертной площадкой: здесь выступают оркестры Михаила Плетнева и Владимира Федосеева, здесь долгие годы проходил фестиваль «Посвящение» камерного оркестра Musica Viva. Год назад здесь впервые состоялся фестиваль VIVARTE. Его художественный руководитель – виолончелист Борис Андрианов, сам по себе человек-фестиваль: постоянный участник январского «Возвращения», инициатор всероссийского проекта «Поколение звезд» и фестиваля VIVACELLO, на котором выступали практически все крупнейшие виолончелисты России и зарубежья. Третьяковская галерея также была среди площадок VIVACELLO, и неудивительно, что новый фестиваль стартовал именно здесь.

Одна из главных его изюминок: каждый вечер в течение концерта демонстрируется одна картина из запасников Третьяковской галереи, которую не всегда можно увидеть в ее залах. Какие полотна будут выбраны и как они связаны с фестивальной программой, заранее неизвестно. Год назад среди них были шедевры Маковского, Лентулова, Коровина, Удальцовой и знаменитая «Первая симфония Шостаковича» Филонова – к монографическому концерту, посвященному 110-летию со дня рождения композитора. Шостаковича было немало и в этом году – и Симфония №_14, и Квартет № 9, и миниатюры в лихом исполнении двух скрипок и синтезатора под занавес. Открытие прошло на фоне «Портрета М.В. Матюшина» Малевича; можно было увидеть также «Портрет С.Н. Андрониковой» Петрова-Водкина, «Тихую обитель» Левитана, «Портрет скрипача А.Ф. Микули» Коненкова. Великолепным «Китайским натюрмортом» Гончаровой сопровождался вечер Васкса и Шостаковича.

Петерис Васкс по праву представляет Латвию в музыкальном мире так же, как Эстонию – Арво Пярт, а Грузию – Гия Канчели. Как и про них, про Васкса можно сказать, будто он много лет пишет одно длинное произведение, но интонация его глубоко индивидуальна и, что важно, узнаваема: неспешная, созерцательная, тоскующая и в то же время светлая. В течение одного только нынешнего лета в странах Европы исполняется не меньше двадцати его опусов. Крупные сочинения Васкса у нас почти не играют, не считая Второй симфонии и Виолончельного концерта, звучавших под управлением Гинтараса Ринкявичюса пять и восемь лет назад соответственно. Чуть больше везет камерным опусам, таким как «Книга» для виолончели соло или фортепианное трио Plainscapes (поразившее публику «Возвращения» минувшей зимой). Им близок по духу Концерт для альта и струнного оркестра, написанный недавно для Максима Рысанова.

Над четырьмя частями концерта, идущими без перерыва, возвышаются две каденции, из них выделяется вторая, напряжение которой напоминает кульминации симфоний Шостаковича (его тень, при всей созерцательности сочинений Васкса, периодически отчетливо слышна). Это своего рода портрет Рысанова, здесь он разворачивается во всю мощь. Без штампа Васкс все же не обходится, украшая каденцию темой Dies irae, но в целом концерт произвел сильнейшее впечатление, став одним из событий фестиваля.

Во втором отделении звучала Симфония № 14 для сопрано, баса и камерного оркестра Шостаковича. В Москве ее исполняют нечасто, тем выше ответственность исполнителей – солистов Максима Михайлова и Любови Стучевской, ансамбля солистов оркестра «Русская филармония», дирижера Дмитрия Юровского. Кроме Михайлова, который сделал, что мог, разочаровали все: и скрипки, и контрабасы порой не могли сыграть в унисон. Многие слова Стучевская не столько пропевала, столько проговаривала, и даже это не помогло ей сделать текст разборчивее, тем более что ее периодически заглушал оркестр. А трагический номер «Мадам, посмотрите», где героиня оплакивает погибшего возлюбленного, был преподнесен как дешевая мелодрама.

Следующая программа напоминала о лучших концертах «Возвращения», где шедевры камерной музыки сочетаются с редкостями и новинками. Героем вечера стал пианист Филипп Копачевский, без видимых усилий перемещавшийся между стилями и эпохами, охватив почти два столетия. С Рысановым он сыграл сонату «Арпеджионе» Шуберта, с Андриановым – Виолончельную сонату Дебюсси, с Массимо Мерчелли – Флейтовую сонату Пуленка, и каждая, казалось, была лучше другой. Пьесу «Хаотическая гармония» Филипа Гласса, изначально написанную для одноименной короткометражки, исполнили Мерчелли и Андрианов. Мерчелли выступил и автором переложения, куда более изысканного, чем собственно музыкальный материал, напомнившего о бессмертном термине «меблировочная музыка» Эрика Сати. Финальная пьеса Belle Époque Сергея Ахунова объединила всех четверых участников вечера.

Как и год назад, фестиваль завершил «Музыкальный променад», предлагавший публике перемещаться вместе с исполнителями: получасовую программу миниатюр можно было послушать днем во дворе Инженерного корпуса Третьяковки. В парке искусств «Музеон» ближе к вечеру выступил космополитичный Universal Music Band, с которым Клара-Джуми Кан и Борис Андрианов сыграли вольное переложение «Весны» Вивальди. А в Третьяковке на Крымском валу состоялся коллективный джем-сейшен, отметивший начало музыкального лета.

На фото М. Рысанов

Фото предоставлено пресс-службой фестиваля