- Расскажите немного о самом отделении, по каким инструментам и как проводятся здесь занятия?

- У нас есть классы фортепиано, синтезатора, ударных инструментов, эстрадного вокала, контрабаса, саксофона и эстрадной гитары. Сейчас вот был второй выпуск учащихся. На отделении работают опытные педагоги, из них трое – лауреаты международных конкурсов. Учащихся на отделении 36 человек, востребованность большая, и, как вы понимаете, проблемы с набором нету, как это случается на других отделениях - скажем, на народных инструментах. При отделении существуют два «взрослых» ансамбля, в которых играют преподаватели - фортепианно-джазовый дуэт и ансамбль «Бердск-ретро-джаз», наше общее детище, в нем задействован весь педагогический состав нашего отделения, а сам я играю на фортепиано.

- Для чего существуют эти ансамбли? Просто «для души»?

- Ну, во-первых, это повышение квалификации самих педагогов. А самое главное, для чего был создан этот коллектив филармонического уровня – это чтобы с нами вместе в нем могли играть талантливые дети, которые хорошо учатся, хорошо играют джаз. В этом у нас выражается связь поколений - на каких-то знаковых концертах дети с любого курса – у нас на отделении не классы, а курсы – играют со взрослым оркестром. Во-первых, сам жанр джаза предполагает ансамблевую игру, а во-вторых, для детей это бесценный подарок, награда за упорный труд – они с таким вдохновением играют, а потом восторженно делятся между собой впечатлениями. Записывают концерты на видео – и для семейного архива, и для того, чтобы мне показать – мы потом анализируем сыгранное, так что все вместе образует настоящую творческую лабораторию.

Нам очень помогает администрация школы, потому что по части инструментария наше отделение обходится общему бюджету дороже всего. Акустические системы у нас есть, синтезаторы, фортепиано, саксофоны, барабаны – все новое и хорошее. Такая техническая оснащенность дала нам возможность в 2005 году провести открытый межрегиональный конкурс «Джаз-2005». А проводили его у нас потому, что наше джазовое отделение – единственное не только в области, но и на всем Урале и Дальнем Востоке. Я знаю, что есть еще в Москве подобные отделения и в Ростове-на-Дону – и все. Мы выступили инициаторами, все согласовали с департаментом культуры, предоставили весь инструментарий.

- Конкурс имел большой резонанс?

- География была очень обширная, мы даже не ожидали такого количества откликов – Омская область, Красноярский край, Иркутская область. Состав жюри был очень солидный. Например, к нам приехали Евгений Ильич Серебренников, известный джазовый пианист, Игорь Константинович Дмитриев, почетный член Вашингтонского джаз-клуба «Потомак Риверс». Мы постоянно поддерживаем связь с ними, поскольку они традиционно проводят мастер-классы с нашими детьми. Как говорится, свежая голова, взгляд со стороны – это очень ценно и для учеников, и для нас, педагогов.

И вот тепернь наше начинание продолжено. В ноябре этого года Новосибирская филармония и колледж проводят Первый открытый всесибирский детский джазовый конкурс.

- Расскажите о программах преподавания на вашем отделении.

- По программам у нас есть пятилетнее обучение и трехлетнее обучение. Пятилетнее – это ребята до 12 лет, а трехлетнее – ученики постарше. Каждый педагог пишет у нас для себя свои авторские программы по преподаванию. Они все отрецензированы на самом высоком уровне. А надо сказать, что репертуар, представленный в этих программах, совершенно не соответствует старой классической школе. Мы не играем гаммы, у нас нет технического зачета, но мы играем другие упражнения – например, из программы школы Оскара Питерсона. У меня – свои программы по синтезатору и по фортепиано, которые сильно отличаются от типовых. Очень важный предмет в обучении джазовой музыке – сольфеджио, потому что если обычно он нужен для отработки мелодического слуха, ведь в переводе с итальянского это «пение по нотам», то мне важнее, чтобы у ребят был гармонический слух. В принципе, его можно развить до абсолютного, чего нельзя сделать с мелодическим слухом. И вот когда у ребят идет индивидуальное слушание музыки, мы разбираем: какая тональность, какая гармония, если у ребенка не получается сразу анализировать, мы поправляем его, делаем выводы и начинаем снова. Еще как специальный предмет мы ввели класс ансамбля. И для особо одаренных детей – предмет по выбору. Музыкальная литература у нас тоже специальная – сначала идет обзор джазовой музыки США, потом Европы, потом России – по хронологии, чтобы ребята смогли все увидеть в исторической перспективе. Они сдают нам рефераты о том или ином выдающемся джазовом деятеле – допустим, об Оскаре Питерсоне, или Эрле Гарнере, или о ком-то другом.

Внутри отделения у нас своя фонотека, аудиотека, видеотека, где очень много обучающего материала – на этом изучает джаз весь мир, и наши дети не исключение. Играем джем-сейшены – это когда наши музыканты, и педагоги, и ученики, собираются вместе без предварительных репетиций и начинают совместную импровизацию. У кого-то из учеников это получается, а у кого нет – тот слушает, как играют остальные. Вот такая творческая кухня.

- А как вы объясняете такую востребованность эстрадно-джазового отделения у учеников?

- Во-первых, сейчас очень востребованы электронные инструменты, дающие массу дополнительных возможностей. А еще джаз – это музыка живая, без рутины, без монотонной наработки техники – которая, конечно, тоже очень важна, но у нас она другая. Здесь есть масса возможностей для импровизации. А иногда бывает и так: приходит ко мне ученик с мобильным телефоном и говорит: «Знаете, Олег Аркадьевич, папе понравилась вот эта мелодия звонка, как бы ее красиво подобрать, я хочу родителям такой подарок сделать». И мы тут же все разбираем на уроке, дети живо интересуются, включаются в процесс. В общем, мы играем то, что хотят учащиеся – хотя это они так думают, на самом деле мы очень тщательно, поступенчато выстраиваем программу, стараясь при этом, чтобы она была интересной. В джазе ритмический рисунок значительно преобладает над мелодией, и это очень сложно. Или полиритмия, когда одной рукой ученик играет на четыре, а другой – на пять четвертей. Для этого при занятиях требуются особые упражнения на ритм, это, можно сказать, одна из основ обучения.

- Произведения каких композиторов входят в программу обучения?

В первую очередь мы играем очень много произведений Питерсона, Гарнера, Фэтса Уоллера, Джорджа Гершвина, конечно, Майлза Девиса, Чарли Паркера. Очень часто играем обработки популярной музыки – скажем, Синатру, «Путники в ночи».

Когда мы проводим семинары, мастер-классы, к нам часто подходят преподаватели и спрашивают – а где взять эти программы, мы тоже хотим открыть в нашей школе такое отделение. Это, конечно, не может не радовать. Мне кажется, пока у нас все получается очень удачно.