Музыка и слово на этом вечере образовали волнующий симбиоз. И хотя не все в нем оказалось одинаково удачным, концерт оставил в целом светлое впечатление – в первую очередь, конечно, благодаря музыке Чайковского. Композиция «Милый друг» была посвящена многолетней переписке композитора со своим меценатом Надеждой Филаретовной фон Мекк. Помимо музыкальных иллюстраций – фрагментов упоминаемых опер Чайковского, публике был предложен собственно эпистолярий, и именно чтение писем в отрывках приобрело значение драматургической основы вечера. Разумеется, организаторы концерта тактично подобрали только те отрывки, которые были посвящены сугубо творческим вопросам, обсуждению музыки, но все же чувствовалось, что это писалось (конечно) не для широкой аудитории, и порой возникало ощущение неловкости от звучащих с величественной сцены фраз, эпитетов, интонаций. Неловкость усугублялась и разностью манер чтецов: если Алла Демидова, озвучивавшая письма фон Мекк, преподносила их в ярком, театральном, даже несколько аффектированном стиле, то ее визави Данила Козловский, выступавший от лица Чайковского, предпочел камерный подход, не всегда внятно и местами поспешно проговаривая текст без особой выразительности.

И все же: избранные места из переписки, многим в зале хорошо знакомые, в предложенном формате приобрели новые краски – вдруг появились акценты, какие при индивидуальном чтении едва ли можно прочувствовать, и это вызывало немалый интерес. Эпистолярная канва позволила с помощью музыкальных вкраплений объять все оперное творчество Чайковского – от уничтоженных автором (к счастью, не полностью) «Воеводы» и «Ундины» до вершинных «Пиковой» и «Иоланты».

Для музыкальных иллюстраций удалось собрать интересный состав исполнителей из молодых, но уже ярко заявивших о себе вокалистов. Серебристый и упругий тенор мариинца Сергея Скороходова был одинаково хорош и в ролях раритетных – Бастрюкова («Воевода») или Гульбрандта («Ундина») – и в хитовых партиях Германа и Водемона. Исключительный по красоте тембр и впечатляющую культуру вокализации продемонстрировала меццо Ксения Дудникова в архисложных драматических фрагментах из «Опричника», «Орлеанской девы» и «Мазепы», но и кокетливая Солоха («Черевички») ей тоже пришлась в пору. Всех героинь Натальи Мурадымовой (Ундина, Татьяна, Мария, Оксана, Иоланта) отличала страстность, повышенный градус эмоциональности, что певица легко передает своим сильным и богатым сопрано. Элегантный баритон Андрея Жилиховского оказался состоятельным как в лирических фрагментах драматических героев (Лионель, Мазепа, Князь из «Чародейки»), так и в драматических у лириков (Онегин в сцене дуэли).

Российский национальный оркестр под управлением Александра Сладковского ожидаемо проявил себя как чуткий и деликатный аккомпаниатор: стилистика Чайковского ему очень близка, а умения работать с вокалистами не занимать. Но в сугубо оркестровых драматических кульминациях (как всегда у Петра Ильича, эмоционально взвинченных до предела) он уверенно разворачивался во всю экстатическую мощь, радуя чистотой и слаженностью игры.