После удачных исполнений таких грандиозных опусов, как «Роланд» (2009), «Ариодант» (2011), «Геркулес» (2013) и «Александр» (2014), юбилейный генделевский год филармония начала с «высокой ноты»: 330-летию со дня рождения композитора было посвящено исполнение одной из самых известных его опер – «Альцины». Известной настолько, что даже в Москве, столице в целом небарочной, она исполняется далеко не в первый раз. «Альцина» вместе с «Роландом» и «Ариодантом» образует своеобразный «неофициальный» триптих – ни сам Гендель, ни изучающее его творчество музыковедение никогда не объединяли их в некое подобие цикла, однако меломаны нередко рассматривают эти оперы именно в таком ключе, и они не так уж и не правы. Все три написаны на различные сюжетные линии рыцарской поэмы Людовико Ариосто «Неистовый Роланд», созданы в одни и те же годы и стилистически представляют собой единую вселенную зрелого Генделя, когда творчество композитора достигло высот яркой индивидуальности и неординарности почти революционного мышления. Оставаясь всецело в рамках барочной эстетики, более того – являясь ее ярчайшим представителем и, может быть, даже предводителем (по крайней мере, что касается оперы), Гендель именно в этих произведениях делает попытки выйти за пределы канона, поставить под сомнение раз устоявшиеся правила, по которым кроилось бесчисленное количество опер XVIII века. Именно здесь начинается путь к его великим ораториям позднего периода, хотя сами оперы еще, конечно, полностью принадлежат традиции итальянской оперы-seria. 

«Альцина» – опера сказочная, казалось бы, полностью лишенная реализма. При этом фантазийная среда – иллюзорный мир, воссозданный на пустынном острове чарами волшебницы Альцины, – лишь декорация, антураж, поскольку главное в опере – лирическая линия: именно любовные коллизии между многочисленными героями составляют суть ее драматической пружины. Но если так, то говорить о полной нереалистичности не столь уж правомерно: в музыке оперы щедро рассыпаны дивные мелодии, живописующие страсть, отчаяние, сомнение и прочие изливы человеческой души, – очевидно, что при всей клишированности, присущей барочной опере, в «Альцине» Гендель оказывается правдивым и, можно даже сказать, тонким психологом в изображении внутреннего мира своих героев. Внешние эффекты, которыми по традиции полна опера барокко, все же существуют у него не сами по себе, а в качестве инструментария, с помощью которого композитор говорит о больших и подлинных чувствах.

В концертах абонемента «Оперные шедевры» традиционно можно услышать интересных певцов, специализирующихся на пока редких у нас операх барокко или бельканто. Не стала исключением и «Альцина», в которой оказалось много привлекательного. Абсолютное первенство держала латышская сопрано Инга Кална в титульной партии: хотя перед началом исполнения и был анонсирован бронхит певицы и, соответственно, ее сожаления, что она предстанет не в лучшей форме, эти реверансы оказались настоящим дамским кокетством – пела Кална превосходно, умело сочетая грацию и величественность, создав масштабный образ страдающей чародейки. Ее сестра-колдунья Моргана в прочтении ирландской сопрано Анны Девин получила яркий солнечный голос, блестящую техническую вооруженность и умение импровизировать в репризах барочных арий. Но и третья сопрано проекта – наша Алина Яровая из Большого в непродолжительной брючной партии Оберто оказалась на высоте, отлично вписавшись в звездный состав исполнителей. Не столь убедительны были меццо. Прославленная американка Вивика Жено в еще одной барочной, куда более ответственной роли Руджеро, как и на своем сольном концерте в Москве шестилетней давности продемонстрировала феерическую подвижность голоса, с математической точностью выпевая стремительные пассажи, и одновременно блеклость голоса и далеко не самый интересный тембр. У ирландки Патрисии Бардон (Брадаманта) голос побогаче и помощнее, но зато техника оставляет желать лучшего – колоратуры неизящны, верхние ноты надрывны, нижние невыразительны. В преимущественно дамской опере у кавалеров роль оказалась скромная: британский тенор Бенджамин Хьюлетт (Оронт) и молдавский бас из Большого Олег Цыбулько (Мелиссо) порадовали изяществом звуковедения, гармонично дополнив ансамбль.

Венчали в целом гармоничное здание «Альцины» вокальный ансамбль «Интрада» и Камерный оркестр России, ведомые многоопытным итальянским маэстро Федерико Марией Сарделли. Если хоровой коллектив не первый раз участвует в барочных проектах и его высокий класс известен, то оркестр Алексея Уткина столкнулся с этой стилистикой впервые и выдал результат впечатляющий. Специалисту по барокко Сарделли с российскими музыкантами удалось достичь небесных высот аутентичного музицирования (притом что инструменты были небарочные). 

Фото Ирины Шымчак