Литературный образ русского офицера, служившего в царской России, не всегда казался читателям идеальным. В бравом гусаре одни видели только неисправимого картежника и кутилу, другие – исключительно храброго, доблестного защитника Отечества, третьи ценили в нем высокообразованного интеллектуала, театрала и любителя музыки.

Играющие в четыре руки русские офицеры – явление для XIX века вполне ординарное, поскольку обучение фортепианной игре было частью их домашнего воспитания в детские годы. Нередко именно после выхода в отставку у них наконец-то появлялась возможность оттачивать ансамблевую игру. Подобный пример пристрастия к дуэтному музицированию приводит историк М. И. Пыляев, повествуя о хрестоматийном «музыкальном офицере» Константине Яковлевиче Булгакове, племяннике петербургского почт-директора К. Я. Булгакова. Великий князь Михаил Павлович называл остряка и балагура Булгакова enfant terrible. Рояль стал единственным утешением Булгакова в Москве, куда он переехал после завершения военной карьеры. «На двухколесном кресле сидел он, свесив неподвижные, тщательно обутые в полосатые чулки и лаковые башмаки ноги, бодрый на вид, одетый с некоторым щегольством. Он днем по большей части играл на рояле в четыре руки с проживающим у него музыкантом и то и дело прикладывался к графинчику, стоявшему у него в шкапчике. Играл он довольно хорошо и вдохновенно; нередко музыка вызывала обильные слезы у нервнобольного Булгакова».

Известно о многолетнем музыкальном партнере первейшего пианиста Петербурга Адольфа Гензельта по дуэту М. В. Половцове, артиллерийском офицере, дослужившемся до чина генерал-майора, командующего дивизией. Посильный вклад в развитие фортепианно-дуэтного музицирования внес и петербургский полковник-преображенец И. Ф. Ласковский. И хотя Ц. А. Кюи называет четырехручные Grande valse и Pas redouble Ласковского самыми слабыми его произведениями, все же отмечает «несомненный сильный, глубокий, широкий и оригинальный талант» композитора-дилетанта. В знаменитой юсуповской коллекции печатных нот среди множества произведений хранилось посмертное издание Фракманна (СПб, 1858–1859) этих пьес – Grande valse (et) Pas redouble: Pour le piano quatre mains И. Ф. Ласковского.

В городе-крепости Оренбурге, в котором не было ни библиотеки, ни театра, в интеллигентской среде царил культ фортепиано. Музыкальная атмосфера создавалась при самом активном участии героя Отечественной войны 1812 года А.А. Алябьева (сосланного в Оренбург в 1833 году по обвинению в убийстве воронежского помещика Т. М. Времева) и брата А. Н. Верстовского – В. Н. Верстовского, служившего адъютантом при штабе Отдельного Оренбургского корпуса. Алябьев виделся с последним почти каждый день, главной их заботой была музыка, они переиграли дуэтом всего Бетховена. Верстовский часто музицировал в четыре руки и с девицей Н. И. Стеллих, сестрой его жены, дочерью бригадного генерала.

Еще один герой Отечественной войны 1812 года – А. И. Пашков (1792 —1850) оставил нам прелестную мазурку для фортепианного дуэта.  Он был необычайно одаренный в музыкальном плане из всего рода Пашковых. Начинал службу Андрей Иванович в московской милиции (так называлось гражданское ополчение), а закончил генерал-майором.

Во время Отечественной войны Пашков принял участие в 14 военных сражениях, в Бородинской битве его тяжело ранило в спину ядром. Но он выжил и поправился. Андрей Иванович отличался не только музыкальным талантом, но и скандальным характером. Бесконечные судебные тяжбы с ближайшими родственниками, жалобы на своих начальников сочетались в жизни почетного члена Санкт-Петербургского филармонического общества с занятиями музыкой и концертами. В мазурке для фортепиано в три руки Пашкова, аккуратно выписанной в альбом его дочерью Евдокией Андреевной, всего 14 тактов. Держа ноты в руках, легко обнаружить все жанровые признаки мазурки: и размер 3/8, и акценты на вторую долю, и синкопированные «дорожки» в первой партии… Но слышим мы в этой музыке чеканный военный ритм и, скорее, полонезную насыщенную фактуру, которую так и хочется разложить на голоса партитуры полкового оркестра. Первыми исполнителями этой пьесы стал в октябре 2015 г. «ПетРо Дуэт», фортепианный ансамбль из Петербурга. Немало четырехручных пьес, преимущественно военных маршей, подносилось представителям династии Романовых: например, «Морской марш» Ю. А. Капри, посвященный великому князю Александру Михайловичу (1886), или «Марш-преклонение» для фортепиано в четыре руки штабного горниста королевства Баварии Франца Миклея, «с глубочайшим почтением» посвященный императору Николаю II. Случались и ответные реверансы. Великая княгиня Александра Иосифовна посвятила «Скорый марш» для фортепиано в четыре руки (1870 –1871) Глуховскому 16-му драгунскому полку, который носил ее имя и состоял под ее шефством с 1849 года.

Представить себе сегодняшних офицеров, музицирующих за роялем в четыре руки… очень бы хотелось! А если и не за роялем, то в филармоническом зале, внимающих вдохновенной игре «гражданского» фортепианного ансамбля…

На иллюстрации А.И. Пашков