Советский фильм «Старик Хоттабыч» не утратил своей жизнеспособности и сегодня. В нем до сих пор вызывают восторг феерические монтажные фокусы с полетами на ковре-самолете, чудесами в цирке не хуже иллюзиона в «Мастере и Маргарите», эпизод, в котором по волшебной воле задорного тысячелетнего старика играют в футбол как ненормальные. Да и кадры старой Москвы с ее патриархальным уютом, вкуснющим эскимо и газировкой, античным размахом ВДНХ тоже вызывают мощные приливы ностальгии. Но больше всего в нем восхищает, конечно же, могущественный поджарый старик Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, который, подобно Воланду, но, разумеется, с куда более гуманными развязками в силу своего лукавого неведения, шутя протестует против бытового хамства буфетчиц, превращая их в танцующих лягушек, и вездесущих грозных милиционеров, верша свой справедливый суд над не укладывавшимся в его сознание абсурдом советского строя. Стройный джин из бутылки становится главным другом советских пионеров, мечтающих о чуде, свободе и дальних странах. Его можно было бы сравнить с толстячком Карлсоном, если бы не большее сибаритство последнего, к тому же все время норовившего спрятаться от взрослых. Хоттабыч же, напротив, демонстрирует чудеса коммуникабельности, активно идет на контакт со всеми слоями населения, не боясь ничего, пока на нем не иссякла его волшебная борода. Сказка о старике Хоттабыче – идеальный сюжет для театра «Зазеркалье», где в центре внимания – спектакли для семейного просмотра.

Режиссер Александр Петров вместе с давним творческим партнером художником-постановщиком Владимиром Фирером хорошенько вдохновился этой притягательной темой процветавшей советской Москвы со всей ее пышной декоративностью, броской театральностью, иерархией ценностей – главным объектом для иронии и сатиры – и верой в светлое будущее коммунистического строя. Они придумали заразительную, стебную, стильную, а в чем-то текстуально рискованную, слегка хулиганскую игру в эпоху, из которой и сами вышли, как из шинели. Себе в помощники они взяли беспроигрышный прием – условность и немного скрытой клоунады, погрузив все в пространство не то тотального цирка, не то супрематического ревю. А дав в финале мюзикла детям-героям – Вольке Костылькову и Женьке Богорад (превратившейся в мюзикле в девочку) в руки книгу «Старик Хоттабыч», художник в два счета смоделировал идею персонажей, сошедших со страниц книги или мультфильма. В новом мюзикле никому не скучно. Дети даже и не подозревают, какое богатое поле для воображения и даже размышления приготовлено для взрослых, они едва успевает следить за перемещениями во времени и пространстве: темпоритм найден очень удачный.

Здесь столько сценарных находок, что они порой затмевают музыку. Видано ли – милиционер с размалеванным в два цвета лицом и его подружка-милиционерша, она же – зазнобушка в гламурной беленькой ушаночке. Оба лихо распевают песенку идущих по следу сыщиков, а позже сливаются в экстазе под стать парочке влюбленных на «Титанике». На пионерах, как и полагается, галстуки, но как будто из тонкого поролона, на учителе географии – кок, бровки стрелочками и брючки клеш, Старик Хоттабыч – сущий стиляга, вечно приплясывающий и рассыпающийся в щедрых комплиментах своему хозяину Вольке. Нарисована и условная плоская Москва с ее главным символом – фасадом университета со звездой и урожайными колосьями. Только в такой карнавальной кутерьме можно так отчаянно высказываться на самые злободневные и вечные исторические темы.

Дети считывали свое – веселое, неожиданное, превращенческое. Взрослые чуть не вздрагивают при упоминании «дела врачей», когда скорая помощь приезжает помочь залаявшему дружку Вольки, или при гагаринском возгласе «Поехали!», когда выпущенный на свободу брат Хоттабыча по имени Амар решил сначала отправиться на Луну, а потом стать спутником Земли. Прошлись сценаристы (либретто Николая Голя) по злободневной теме роно и его родственнику гороно, которые в последние годы вновь приобрели удушающее влияние контролирующего органа за согласованием всего на свете. Не прошли и мимо животрепещущей темы сберегательной кассы в эпизоде с похищением заведующим отделением маленького бриллиантика из горы драгоценностей, присланных щедрым Хоттабычем, и отправкой этого несчастного в места не столь отдаленные. Шутить можно, потому что по желанию остроумных сценаристов – концы в воду! Буквально все здесь чуть что – сразу прыгают в оркестровую яму, откуда раздается дерзкий плеск воды.

Мюзикл начался раскатистой лаконичной темой-эмблемой из трех нот: «Хот-та-быч», врезавшейся в память как установка гипнотизера. И закончился, как и полагается, по-взрослому – дефиле всех главных персонажей в сопровождении их мотивов. Этот социалистический винегрет композитор Сергей Плешак «раскрасил» музыкой бодрой, пестрой, разножанровой, вольно комикующей, оркестрово игривой и тембристой, особенно колоритной в своих колдовских ориентальных извивах, где композиторский интеллект нашел особую отдушину. Ну а чтобы история получила логичное завершение, сценарист и вслед за ним режиссер наделили Хоттабыча еще и полномочием соединить перед своим отлетом два юных любящих сердца Вольки и Женьки. Все же мюзикл на то и мюзикл, чтобы дарить надежду даже там, где на «Будь готов!» отвечали «Всегда готов!».

Фото сopyright http://www.zazerkal.spb.ru