Ставить «Любовь к трем апельсинам» именно сегодня, на фоне бесчисленных человеческих трагедий и гуманитарных катастроф, – идея, кажущаяся на первый взгляд довольно странной. С другой стороны, ведь и появилось на свет это произведение не в самый, казалось бы, подходящий момент: революция, Гражданская война и все сопутствующее… Находясь внутри того или иного переломного исторического периода, мало кто способен адекватно его отрефлексировать, а большинство и вовсе предпочитает отстраниться, отвлечься от текущей повестки. «Апельсины» для этого вполне подходят.

Оперу можно трактовать как вариацию сказочной темы: «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». Можно – отталкиваясь от послужившей первоисточником фьябы Карло Гоцци – как незатейливую комедию масок или же, опираясь на либретто, – как эстетический диспут или пародию на оперные условности и штампы. Можно разыграть ее как историю о жизни театра, где реальные события и взаимоотношения переплетаются с изображаемыми на сцене, погрузить действо в стихию цирка или кинопроизводства – с разоблачением «черной магии» режиссерских приемов и спецэффектов. И это – только часть возможных опций: пожалуй, ни одна другая опера не дает столько простора фантазии постановщиков.

Алексей Смирнов (лауреат «Нано-оперы»-2017, занимающий с начала прошлого сезона пост главного режиссера Астраханского театра оперы и балета) нашел свой путь, решив спектакль как рассказ Прокофьева «о времени и о себе». Впрочем, элементы сказки и комедии масок им также не были отринуты. Все это в спектакле переплетается порой самым причудливым образом. Здесь вам и хореографические отсылки к «дягилевским сезонам» (для которых Прокофьев написал несколько балетов), и костюм Короля Треф а-ля Иван Грозный (одноименный фильм Сергея Эйзенштейна с музыкой Прокофьева появился, правда, гораздо позднее), и много еще всякого разного. По словам режиссера, у каждого персонажа имеется прототип среди тех, кто в разное время пересекался с Прокофьевым или упомянут в его «Дневниках», однако давать зрителю ключ к разгадке он принципиально не хотел. Многие из этих прототипов, впрочем, явлены в виде масок, которые возникают, когда персонажи поворачиваются к залу тыльной стороной. Это, прежде всего, Всеволод Мейерхольд (крестный отец прокофьевской оперы, в основу либретто которой лег его сценарий, представлен на сцене аж в восьми экземплярах), просматриваются также фигуры Маяковского, Есенина, Ахматовой, Таирова, Эйзенштейна и еще ряда других. Все это, безусловно, способствует повышению зрительского интереса и сообщает действу дополнительные объем и интригу, в то же время не слишком его перегружая.

Режиссер со сценографом Еленой Бодровой придумали фантазийное пространство, в котором едва ли не все сделано из… огромных игральных карт. И это тоже не из пальца высосано: в опере ведь Маг Челий и Фата Моргана разыгрывают в карты судьбы героев, а правит государством Король Треф…

Важно, однако, что свои идеи режиссер реализует не только в союзе с художниками (включая Ольгу Сидоренко, в чьих костюмах раннесоветский стиль прекрасно сосуществует с элементами комедии дель арте), но и с опорой на актеров, придумав для них немало интересных мизансцен и по полной загружая действенными задачами.

Тон на премьере во многом задавали приглашенные солисты. Это, прежде всего, Александр Чернов из Большого театра – Принц, отлично справившийся с труднейшей партией и буквально купавшийся в роли. Хороши были Олег Сычёв – Король Треф и Юрий Власов – Кухарка (оба из Мариинского театра). Мариинцы участвовали в обоих представлениях, а вот Принц на втором спектакле был уже собственный – Алексей Микутель, которому эта партия пока, скорее, на вырост. Весьма убедительны были оба собственных Труффальдино – Роман Завадский и Сергей Маньковский. Стоит отметить также Анну Каденкову (Нинетта), Эмилию Аблаеву и Рузалину Никифорову (Фата Моргана). Впрочем, и остальные участники премьерных спектаклей неплохо себя показали.

Валерий Воронин – главный дирижер и художественный руководитель театра – отлично чувствует юмор и драматургический нерв прокофьевской партитуры. Оркестр под его управлением освоил ее на достойном уровне – особенно с учетом того, что опер Прокофьева здесь прежде не играли.

Заслуживают быть отмеченными и другие члены постановочной команды: хормейстер Алексей Мельков, хореографы Ксения Попова и Илья Саушкин, художник по свету Сергей Скорнецкий.

…Оперное творчество Прокофьева по силам далеко не каждому театру, особенно региональному. Тем ценнее результат, достигнутый астраханцами. Их «Апельсины» – явно не худшие среди тех, что появлялись на наших подмостках за последнее десятилетие. А руководство уже подумывает об «Игроке» – опере, обратиться к которой, помимо Большого и Мариинского, не решился пока ни один российский театр. Что ж, амбициозные цели – лучший стимул к развитию. Пусть все получится. 

Фото предоставлены Астраханским театром оперы и балета