Вторую половину сезона 2021/22 Московский государственный академический камерный хор проведет по-особому. У коллектива полувековой юбилей: весной 1972 года состоялось его первое выступление. Для знаменательного события подготовлена обширная программа. Главными в ней станут четыре концерта – в ММДМ, «Зарядье», Зале Чайковского и БЗК. Фестиваль назвали «Хор без границ».

Классический репертуар, с которым у большинства ассоциируется хоровое искусство вообще и «Минин-хор» в частности, прозвучит в трех предстоящих концертах фестиваля. А вот концерт-инаугурацию в Доме музыки сделали с сюрпризом. Тимофей Гольберг, нынешний руководитель коллектива, выбрал сочинения XX – XXI веков, однако те, музыкальный язык которых достаточно прост для восприятия. Более того, хор в них как бы не очень на первом плане. Да, произведения в основном кантатно-ораториального плана, где без хора не обойтись, но все же он выступает неким «фоном» для солистов, а оркестр играет весьма заметную роль.

Коллектив появился на сцене только во втором номере программы, расположившись в глубине сцены вдоль массивного органа. Начался же концерт задорно: МГАСО под управлением Павла Когана исполнил залихватскую увертюру из оперетты Бернстайна «Кандид» – веселую, если не хулиганскую музыку, но вполне соответствующую праздничному настроению вечера. «Кандидом» же и продолжили. Прозвучало «Танго Старой леди» в исполнении солистки Большого театра Агунды Кулаевой, которой «аккомпанировал» хор. Томное меццо Кулаевой идеально подошло для шутливо-разбитных «куплетов» пародийного персонажа, а фразы про Ровенскую губернию просто-таки щекотали нервы.

На этом с шутками было покончено (небольшими дозами они присутствовали лишь в конферансе Сати Спиваковой и Юлиана Макарова). Львиная часть программы настраивала совсем на другой лад. Первое отделение целиком посвятили Бернстайну. «Кандида» сменили «Чичестерские псалмы». Арфовые переливы, мягкость иврита, на котором поют в этой кантате, чистое и светлое звучание дисканта — все в совокупности настраивало на мистически-философский лад с известной долей грусти. Солировал юный Михаил Кауфман — партия дисканта была озвучена более чем уверенно: интонационная точность и естественность фразировки доставили истинное наслаждение. Хор великолепно справился с ритмическими и тесситурными сложностями партитуры, но главный «мотив» — сокровенного мягкого пения — был наиболее впечатляющим и привлекательным. Дирижеру Тимофею Гольбергу удалось выстроить убедительный баланс между хором и оркестром, что позволило подчеркнуть наиболее выгодные моменты этой интересной музыки.

Второе отделение отдали современному валлийскому композитору Карлу Дженкинсу (р. 1944). Восемь лет назад «Минин-хор» уже обращался к его творчеству, исполнив российскую премьеру монументального пацифистского сочинения «Вооруженный человек». Теперь же представил российскую премьеру другого опуса: Stabat Mater. Иврит уступил место латыни, еще одному древнему богослужебному языку, хотя у Дженкинса есть вставки в канонический текст и на английском. Но не только этим необычно произведение. Композитор соединил совершенно разнородные пласты – европейскую музыку и восточные этнические мотивы, академическое пение и пение фольклорное, выбрав в качестве главного принципа развития контрастность. Контраст – в технике звукоизвлечения, в чередовании, с одной стороны, грозных и суровых частей, где доминируют хор и оркестр, а в ритмах слышится мерная поступь каравана по пустыне, и, с другой стороны – сольных лирических номеров, иногда похожих на откровенные плачи. Контрастной краской выделяются и включенные в состав оркестра экзотические ударные и дудук, на котором солировал Норайр Барсегян.

Сольные партии исполнили Агунда Кулаева и джазовая певица Мариам Мерабова. Первая вновь порадовала идеальной ровностью звуковедения, мастерским владением диапазоном своего красивого меццо и умением находить верную интонацию — в данном случае щемящую. Мерабова окатила яркой экспрессией, но одновременно и тончайшей нюансировкой, удивительными переливами голоса, столь необычно звучащими в академическом, казалось бы, формате. Нельзя сказать, что сочинение Дженкинса пленяет и всецело захватывает — скорее, это добротная работа, местами, однако, однообразная по эмоциям и в оркестрово-хоровых частях несколько педалирующая повышенную звучность и метро-ритмическую гомогенность. Но мастерство солистов и коллективов придало ему большую выразительность – возможно, даже большую, чем изначально предполагал сам автор.

Фото Петра Колчина