Почему Доминго чествовали не в США, ставших в последние десятилетия для него вторым домом (он возглавлял оперные компании Лос-Анджелеса и Вашингтона, был постоянным приглашенным солистом Метрополитен-оперы), долго объяснять не надо. Во-первых, театры там вот уже больше года не работают из-за локдауна, во-вторых, незадолго до того, из-за скандала, связанного с обвинениями в домогательствах, его отлучили от американской сцены. В Европе многие также поспешили последовать этому примеру (притом что неопровержимых доказательств предъявлено не было). И Большой театр сполна воспользовался сложившейся ситуацией.

Прежде чем оценивать выступления Доминго в любой из двух его ипостасей, вдумаемся еще раз в это число: 80! Дирижеров даже еще более солидного возраста все мы знаем немало, но вот певцов… К тому же Доминго еще в самом начале пандемии перенес ковид, десятью годами ранее – онкологическую операцию, а еще три года спустя – тромбоэмболию легочной артерии. Все это, однако, закончилось для него благополучно и не повлекло завершения творческой карьеры.

От Доминго-дирижера никто и прежде не ждал откровений: его трактовки, как правило, вполне традиционны. Есть, правда, круг произведений, особенно ему близких, и в них он привносит личную ноту. Так произошло и с «Богемой», где преобладающими настроениями стали ностальгия по молодости и грусть заката.

Доминго-певец, как известно, в последние полтора десятилетия полностью переключился на баритоновый репертуар, исполняя преимущественно партии в операх Верди. И хотя тембр его голоса в целом сохраняет теноровый характер, баритональные партии ложатся на него органично. Пять лет назад мне довелось слышать его в титульной партии в вердиевском «Симоне Бокканегра» на сцене Ла Скала, и звучание было достаточно плотным и насыщенным. Сейчас звук стал куда менее насыщенным (возможно, причина еще и в акустике Исторической сцены Большого), а протяжные фразы широкого дыхания даются певцу с немалым трудом, иногда вынуждая переходить почти на декламацию. Однако, вновь вспомнив про возраст, понимаешь, что даже просто спеть всю партию от начала до конца, это уже подвиг. При всех издержках голос Доминго был хорошо слышен в зале, не терялся за оркестром (это также и заслуга дирижера Кери-Линн Уилсон). Своего реноме певец не уронил, но и говорить о сильном впечатлении от его выступления вряд ли возможно. Впрочем, партия Жермона, в отличие от того же Симона, особого простора для художественных свершений и не дает.

Партнеров для этой «Травиаты» Доминго, похоже, выбирал сам, поскольку и Ирина Лунгу, и Артуро Чакон-Крус прошли сквозь горнило конкурса Operalia (первая завоевала спецприз жюри, второй – приз за лучшее исполнение арий из сарсуэл и персональную стипендию Доминго), так что в каком-то смысле могут считаться его питомцами. Мексиканский тенор демонстрировал музыкальность и обаяние, выстреливал в зал каскадом вставных верхних нот и имел большой успех, хотя в целом предъявил уровень лишь немногим выше среднего.

Наша соотечественница Ирина Лунгу уже давно покорила крупнейшие театры мира. Партия Виолетты, которую она пела более чем на десятке сцен, включая Ла Скала и Парижскую оперу, Венскую Штаатсопер и лондонский Ковент-Гарден, в числе ее коронных. Лирическое сопрано по своей природе, Лунгу проходит между сциллой виртуозных излишеств (хотя и не удерживается от соблазна взять вставной ми-бемоль в конце первой картины) и харибдой драматических перехлестов, превращающих Виолетту едва ли не в веристскую героиню. Взявшись несколько лет назад за партии в операх романтического бельканто, Лунгу и свою нынешнюю трактовку Виолетты приближает к этой стилистике. Почти всю партию она поет мягким, слегка матовым звуком, преимущественно на mezza voce. Правда, порой складывалось ощущение, что поет она несколько низковато. Но за музыкальное качество и выразительность исполнения ей можно многое простить.

Об особенностях сценической трактовки говорить в данном случае вряд ли приходится: постановка Франчески Замбелло не дает к тому оснований. Зато этот спектакль весьма удобен тем, что в него легко и даже без репетиций может войти любой гастролер.

P.S. Этот текст был почти готов, когда стало известно, что второе представление «Травиаты» с тем же составом прошло не столь благополучно. Уже перед началом публике объявили, что в связи с самочувствием Доминго возможна замена. И действительно, из четырех положенных в этой опере раз он вышел на сцену только в первый, спев дуэт с Виолеттой, а на встречу с Альфредом явился уже Игорь Головатенко. Зато на поклоны после спектакля вышли сразу два Жермона.

… В октябре конкурс Operalia впервые в своей истории будет проводиться в Большом. И мы вновь сможем увидеть в его стенах патриарха оперной сцены, только уже по другую сторону рампы.

Фото Дамира Юсупова / Большой театр и Александра Шварценштейна