Оперы Рамо – вершина французского барокко – у нас практически неизвестны. Разумеется, отдельные специалисты и горстка фанатов, разъезжающих по европейским театрам и фестивалям да слушающих записи, имеют о них представление, тогда как у большинства в лучшем случае на слуху лишь несколько особо популярных фрагментов, время от времени появляющихся в концертах. И когда в Москву привезли «Бореадов», это не вызвало никакого ажиотажа – в зале оставалось немало свободных мест. Спишем это обстоятельство на недостатки пиар-кампании: многие, как выяснилось, о предстоящем событии не знали.

Если бы подобный проект изначально готовился нашим менеджментом (Москва стала лишь одним из пунктов его европейского турне), то выбор бы пал, скорее всего, не на последнее оперное сочинение Рамо, а на более известное его творение – «Галантные Индии» или «Платею». «Бореады» сложнее для восприятия. Неслучайно эта опера (при жизни композитора так и не поставленная) лишь в конце XX века впервые появилась на сцене, чему, правда, предшествовала эталонная аудиозапись, осуществленная под управлением сэра Джона Элиота Гардинера.

С французским барокко вне Франции вообще все обстоит гораздо сложнее, чем с немецким, итальянским или английским. Тем не менее за последние десятилетия оперы Рамо ставились в Лондоне, Зальцбурге, Мюнхене, Дрездене, Цюрихе и ряде других городов. В России же, имеющей некоторый опыт освоения произведений Монтеверди, Генделя и Вивальди, был пока единственный пример обращения к творчеству не самого Рамо, но его прямого предшественника Жан-Батиста Люлли, – «Фаэтон», пару лет назад представленный в Пермском оперном театре в копродукции с Версалем. До Рамо, пусть и в концертной версии, дело дошло только теперь. И потому людям, не слышавшим ни «Галантные Индии», ни «Кастора и Поллукса», ни «Дардана» с «Платеей», адекватно воспринять «Бореадов» было совсем не просто.

«Бореады» – не только изумительная по красоте музыка, требующая, однако, как и любое сочинение Рамо, подготовленного слуха и развитого вкуса. Это еще и крамольное по тем временам либретто Луи де Каюзака с ярко выраженным тираноборческим пафосом. Данное обстоятельство, судя по всему, и послужило в свое время основной причиной отмены уже объявленной премьеры. В «Бореадах» не только отсутствует традиционное и обязательное в те времена славословие по адресу действующей власти (на тот момент – короля Людовика XV), но еще и главные герои отказываются подчиняться воле богов. По сюжету бог Борей требует, чтобы царица Альфиза выбрала себе в мужья, а стало быть, и в цари, одного из его сыновей. Альфиза же любит подкидыша Абариса, и готова – о, ужас! – скорее отказаться от трона, чем от любви. Борей насылает на ее страну бури и разрушения, но в конце концов вынужден отступить. Правда, счастливая развязка приходит от «бога из машины»: Аполлон признает Абариса своим сыном да еще открывает, что по материнской линии тот является потомком Борея. Хотя, с другой стороны, не продемонстрируй Абарис сильную волю в сопротивлении деспотизму Борея, не видать бы ему ни признания, ни Альфизы. Главный пафос сюжета – любовь выше интересов сильных мира сего – от искусственной развязки нисколько не страдает. И выходит, именно «Бореады» – та самая опера Рамо, что способна выглядеть актуальной на сегодняшней сцене даже и без переписывания сюжета…

Партитура из пяти актов включает часа три чистой музыки. Дирижер Вацлав Лукс сократил ее едва ли не на четверть, что в «ознакомительном» варианте выглядит абсолютно оправданным (полные записи доступны всем желающим). Созданный и возглавляемый Луксом пражский барочный коллектив Collegium 1704, включающий оркестр и хор, как ясно уже из названия, специализируется на музыке XVIII века и исполняет ее очень достойно, в чем мы имели случай убедиться. Отдельные недочеты – главным образом, у валторнистов и некоторых других духовиков – с лихвой окупались искренней любовью к музыке Рамо, энтузиазмом и самоотдачей. Впрочем, если к некоторым музыкантам и могли возникнуть локальные замечания, то искусство самого маэстро было на бесспорной высоте.

Среди солистов были как первоклассные, так и не очень. К первым я бы отнес, прежде всего, французского тенора Матиаса Видаля в партии Абариса (он же, кстати, пел и Фаэтона в Перми), Каролину Вейнантс – Семиру, Амура, Нимфу и Полигимнию, Бенедикта Кристьянссона – Кализиса. Недурна была и Дебора Каше в партии Альфизы. Несколько месяцев назад, когда она пела в «Мнимой садовнице» Моцарта с Уильямом Кристи в КЗЧ, впечатление было заметно слабее. Похоже, барочная музыка и безвибратное пение ей больше к лицу.

…Дождемся ли мы когда-нибудь Рамо на отечественной сцене? Лет 15 назад, когда все зачитывались книгой Анны Булычевой «Сады Армиды», это казалось вопросом ближайшего времени. Несколько лет назад МАМТ им. Станиславского и Немировича-Данченко анонсировал премьеру «Галантных Индий», но проект, увы, так и не был осуществлен. Пока более реально ожидать следующего хода на этом поле от Московской филармонии, которая, будем надеяться, представит в своем оперном абонементе и что-нибудь из Рамо.

Фото Лилии Ольховой