«Restart» – это повторный старт, перезагрузка, обновление операционной системы компьютера. С одной стороны, своим названием абонемент отчасти обязан тому факту, что Батагов, прекративший публичные выступления в качестве пианиста в 1997 году в пользу студийных записей, лет пять назад вернулся к форме концерта и даже к гастролям. С другой, этот цикл концертов призван помочь услышать знакомую музыку по-новому. Вот краткий комментарий самого Батагова: «Концерт – это прямой обмен энергией здесь и сейчас. И мне хочется вместе с вами заново услышать то, что давно уже обессмыслилось в бесконечном потоке потребления. Осознавание каждой секунды через живую музыку – вот что для меня имеет смысл».

Антон Батагов исполняет и свою музыку, и тех авторов, которые по тем или иным причинам встраиваются в его концепции и идеи. Так произошло с Клодом Дебюсси, 12 прелюдий которого прозвучали до перерыва. «Я пытаюсь найти новые реальности… Дураки называют это импрессионизмом», – эти слова Дебюсси, процитированные Батаговым перед исполнением прелюдий, в неменьшей мере работают и на его проект «Невидимые земли», представленный во втором отделении.
А что касается первой части вечера, то это были очень самобытные, замедленно-медитативные интерпретации первой тетради «Прелюдий», как бы пересочиненных пианистом-композитором наших дней. Миниатюры звучали масштабно, время как бы растягивалось. К медитации, кстати, располагала и особая, уютно-интимная атмосфера темного зала, несмотря на его переполненность (некоторым пришлось сидеть на подушках даже на сцене, что на концертах Батагова, кажется, уже становится традицией).

Во второй части концерта Антон сыграл свою 40-минутную сюиту «Невидимые земли», которая слушалась как своего рода рефлексия на «Прелюдии» Дебюсси. Думаю, читатели без труда уловят отсылки к конкретным их заголовкам в слегка сокращенном авторском тексте Батагова, который представляется здесь уместнее любого музыковедческого анализа: «На невидимых землях не ловит телефон и не работает навигатор: это необходимое условие для того, чтобы не отвлекаться. Там стоят затонувшие соборы… Колокола этих соборов звонят сами. Им не нужно, чтобы их кто-то дергал за веревку. Ветер там дует одновременно со всех сторон. Если подставить себя ветру, можно сразу узнать все, что он видел там, откуда прилетел. А прилетел он отовсюду, поэтому видел абсолютно все. Этот ветер наполняет паруса даже в полный штиль. От холмов отражаются эхом чьи-то песни, которые кто-то где-то когда-то напевал или насвистывал. Балерины там не танцуют, а просто стоят, застыв, как дерево, но если на них внимательно и долго смотреть, то можно увидеть все танцы всех времен. На невидимых землях живут девушки с волосами цвета льна, цвета осенних листьев, цвета заката и еще 789 цветов, а мужчины поют им серенады. Когда там снег, то на нем не бывает следов. Ты идешь по снегу – и каждый твой шаг навсегда остается в нем в виде звука. Там никто никуда не спешит. Понятие «медитация» не имеет смысла, потому что из этого состояния никто никогда не выходит…».

В этой сюите Батагов использовал ритмические формулы колокольного звона в одном из европейских соборов, вообще в ней мало «строительного материала», четыре части не имеют названий. Автор считает ее не художественным произведением, а состоянием, через которое, как через дверь, мы можем пройти в иную реальность.

На бис Антон исполнил свою пьесу «Сансара, океан печали», в оригинале записанную на CD «Ежедневная практика» с русским ламой Сонамом Дордже, проведшим в затворничестве в Непале в общей сложности 7 лет. Иногда кажется, что концерты Батагова – это тоже в каком-то смысле буддийская духовная практика.