Публика Большого зала Московской консерватории, пришедшая на концерт 12 мая, замерла в ожидании неведомого: меццо-сопрано С. д’Устрак выступала в России впервые, и ее имя, известное за рубежом, отечественным меломанам ничего не говорило. Перед концертом было интересно узнать, что исполнительница – внучатая племянница Франсиса Пуленка и правнучатая племянница еще одного французского композитора, Жака де Ла Преля (к слову, лауреата Римской премии 1921 года). Однако после концерта можно было не сомневаться: имя певицы ее первые московские слушатели не забудут, ведь своим прекрасно поставленным, податливо пластичным и драматически выразительным голосом Стефани доказала, что способна творить большое искусство.

Партнером певицы был камерный оркестр Musica Viva во главе с художественным руководителем Александром Рудиным. В роскошной музыкальной оправе французский вокальный бриллиант с тембрально темным и глубоким отливом заиграл всеми гранями своего изысканно тонкого, но чрезвычайно сильного темперамента, сумел заворожить энергией жизни, ощущением непреходящего, вечного и правдивого чувства.

Исполнительское творчество С. д’Устрак образуют, с одной стороны, барочная музыка, с другой – традиционный репертуар, в основном оперный (но и неоперный пласт, что показал московский концерт, в ее активе также присутствует). Барокко отсылает к началу профессиональной деятельности певицы, когда знаменитый американский маэстро Уильям Кристи привлек ее к проектам своего французского оркестра Les Arts Florissants («Цветущие искусства»). Именно Кристи и открыл Стефани миру: ее первыми удачами стали партии в операх Ж.-Б. Люлли «Тезей» (Медея) и «Психея» (Психея). В репертуаре исполнительницы представлены также Моцарт и Россини, Оффенбах и Бизе, Дебюсси и Пуленк. Последние три имени в этом ряду подразумевают главные роли в операх «Кармен», «Пеллеас и Мелизанда», а также партию Матери Марии Воплощения в «Диалогах кармелиток». Ее оперные образы – не только героини, но и герои-травести. Выступает Стефани и как камерная певица. По объему эмиссии ее голос небольшой, но концентрированный посыл при явно драматической форманте – в чем можно было убедиться – позволяет уверенно прорезать плотную оркестровую ткань.

В пяти из шести баллад открывшего программу вокального цикла Г. Берлиоза на стихи Т. Готье «Летние ночи» («Виланелла», «Призрак розы», «В лагунах», «Разлука», «На кладбище», «Неведомый остров») монолог ведется от лица романтического героя, взывающего к возлюбленной. И лишь предпоследний номер «На кладбище» – философско-поэтическая притча о голубе, поющем печальную песню над безымянной могилой, – в вопросе гендерной сущности воображаемого рассказчика оставляет некую свободу, хотя и здесь почему-то невольно сопоставляешь его именно с героем, а не с героиней. В силу этого концертный наряд певицы – она вышла в элегантном брючном костюме, – как кажется, весьма удачно подчеркнул травестийность.

В момент появления Стефани д’Устрак на сцене ее облик произвел впечатление хрупкости, акварельности, беззащитности, но все изменилось, когда зазвучал голос: он повел волнующе страстный диалог со слушателями. Композитор-реформатор взял в соавторы поэта-романтика, и в этом опусе первого волнует не только сама любовь, но и дуализм любви и смерти в аспекте многосмысловой философской утопии. И прежде чем благодаря чувственно-интонационному курсу, весьма увлеченно и стилистически безупречно проложенному «штурманом»-солисткой, мы достигли финальной цели – острова любви, – «плавание» не раз прошло через радость и скорбь, счастье и боль.

Момент еще большего вокального откровения настал во втором отделении. Сначала А. Рудин и его оркестр расцветили слушательское настроение мелодической узорчатостью сюиты из «Коппелии» Делиба, затем вышла С. д’Устрак, сменившая брючный костюм на эффектное черное платье, и мы стали свидетелями грандиозного по силе эмоционально-психологического воздействия исполнения кантаты «Смерть Клеопатры». В четырехчастном построении яркой сцены-монолога, начинающейся с вводного речитатива и завершающейся экспрессивно-мощным финалом, центральное место занимают собственно ария и следующая за ней вокальная медитация – философский разговор с вечностью. В поистине великолепном, драматически акцентированном исполнении С. д’Устрак последний в жизни царский поступок поверженной, но не сломленной духом Клеопатры, предстал величественным апофеозом вечера.

За кантату «Смерть Клеопатры» Берлиоз рассчитывал получить национальную награду Франции – Римскую премию с правом годового проживания в столице Италии. Однако не это сочинение обеспечило ему желанный приз, но именно оно дало московской публике возможность познакомиться с подлинной певицей-актрисой Стефани д’Устрак.