Оба концерта были озаглавлены «Классика вне времени». Вечер 16 мая был посвящен Бетховену, и, судя по количеству рецензий на первый концерт, просвещенная Москва сделала свой выбор в пользу венского композитора. Программа второго концерта была, пожалуй, интереснее: Стравинский и Шостакович – признанные классики ХХ века.

В первом отделении солировала испанка Летисия Морено – ученица Захара Брона и Максима Венгерова. Молодую, но уже завоевавшую признание в Европе скрипачку Темирканов пригласил в Петербург, затем в турне и вечером 17 мая представил московской публике.

Первый скрипичный концерт Шостаковича был закончен в марте недоброго 1948 года и убран в стол – после печально известного разноса «формалистов» и постановления партии от 10 февраля композитор предпочел премьеру отложить. Первое исполнение состоялось 29 декабря 1955 года в Ленинградской филармонии Давидом Ойстрахом (ему и посвящен концерт) с дирижером Евгением Мравинским. Композитор составил концерт из двух медленных частей и двух скерцо, чередуя рефлексивные философские части с гротескными, саркастическими.

Летисия Морено заворожила зал прекрасным звуком, тонкой и в то же время четко выстроенной линией в «Ноктюрне», когда скрипка звучала, как голос человеческий. Это был монолог, по накалу сравнимый с гамлетовским, полный глубоких мыслей и контрастных состояний. Вторая часть прозвучала несколько менее удачно: не хватило в первую очередь энергетического посыла и звука (инфернальное скерцо требует куража и залихватской напористости на грани грубости). Зато «Пассакалию» и «Бурлеск» скрипачка сыграла на одном дыхании. В целом же Морено произвела впечатление вдумчивого, серьезного и умно чувствующего музыканта, играющего с полной самоотдачей. Самое примечательное в исполнении было сочетание страстности, патетики и в то же время абсолютной сдержанности, лишенной даже намека на аффектацию.

Яркий, лубочный «Петрушка» во втором отделении прозвучал блестяще – идеальный баланс, точно выверенные динамические переходы и перепады, тонкая нюансировка. Сильное впечатление оставил пианист Максим Панков (к сожалению, он не был указан в программе) – недаром и сам Стравинский в этом сочинении отмечал важную роль рояля. Впрочем, в «Петрушке» практически каждый оркестрант имел возможность продемонстрировать высокий уровень игры не только tutti, но и solo. Однако пестрота музыкального материала, столь легко обыгрываемая в спектакле, в концертном исполнении, скорее, затрудняла восприятие: четыре картины, где каждый персонаж, даже эпизодический, получил развернутую музыкальную характеристику, распались на отдельные потешные, иногда лирические, а иной раз пугающие сцены.

На прощание маэстро сыграл трогательную и безыскусную пьеску – «Salut d’amour» Элгара. А вот второй бис оказался более авантажным: снова прозвучал Стравинский, на сей раз «Vivo» из балета «Пульчинелла» – короткий, но задорный номер, которым Темирканов часто бисирует, что, впрочем, не мешает слушателям каждый раз улыбаться при звуках «неуклюжего» контрабаса и глиссандирующего тромбона. Все-таки опыт – великое преимущество: в год своего 75-летия (и 25-летия на посту художественного руководителя основного оркестра Санкт-Петербургской филармонии) Юрий Темирканов может дать фору многим молодым и не очень молодым дирижерам.