Творчество «папаши Гайдна» не пользуется в России той популярностью, какой, несомненно, заслуживает, оставаясь в тени двух других венских классиков – Моцарта и Бетховена. Даже его великие оратории звучат у нас крайне редко. А многочисленные симфонии легче встретить в программах детских утренников, где их еще и не всегда дают целиком. Что уж говорить об операх, за которыми издавна закрепилась репутация недостаточно драматичных. И хотя за последние несколько десятилетий в Москве и Петербурге было поставлено как минимум пять опер Гайдна, настоящий успех сопутствовал лишь «Неожиданной встрече» – дипломному спектаклю курса Бориса Покровского в ГИТИСе, представленному в начале 80-х под управлением Михаила Юровского на сцене Камерного музыкального театра. И вот – премьера практически совсем неизвестной оперы «Необитаемый остров» в Мариинском театре.

Казалось бы, уж от Мариинки подвигов такого рода едва ли можно было ожидать: достижения прославленной труппы связаны почти исключительно с XIX–XX веками, а все, что относится к более ранним временам, появляется в афишах нечасто и погоды не делает. Впрочем, премьера «Необитаемого острова» состоялась не на основных сценах театра, но в «Мариинке-3», как неофициально именуется Концертный зал, а сам спектакль осуществлен силами Академии молодых певцов (художественный руководитель – Лариса Гергиева), с некоторых пор взявшей на себя также и функцию тренажера для молодых режиссеров. И как раз под эгидой академии в Камерном зале им. С. Прокофьева в 2016 году состоялась премьера «Писем Ван Гога» Г. Фрида – одна из первых постановок Алексея Смирнова, будущего лауреата режиссерского конкурса «Нано-опера». Теперь он получил возможность попробовать силы уже на значительно более обширном пространстве и с выбранным им самим материалом.

«Необитаемый остров» – одна из наиболее интересных опер Гайдна, какие доводилось слышать. Казалось бы, рассказанная в либретто Пьетро Метастазио история о том, как молодая жена, кляня коварство мужчин, тринадцать лет ожидает на необитаемом острове якобы покинувшего ее мужа (между тем он был похищен пиратами и, освободившись из рабства, сразу устремился туда, где оставил благоверную; она же, заметим, сумела не только выжить, но и вырастить сестру-младенца), – эта история в наши дни имеет мало шансов быть воспринятой всерьез. Многие режиссеры ударились бы здесь в откровенный стеб или попытались «вчитать» в этот сюжет некую актуальную тему. Алексей Смирнов по такому пути не пошел, предпочитая не высасывать ничего из пальца, но ориентироваться на музыку Гайдна, едва ли способную выдержать груз сегодняшних проблем, но побуждающую внимательно вслушаться и вглядеться в «приключения мыслей и чувств» героев оперы, отнестись к происходящему с ними одновременно и всерьез, и с оттенком мягкого юмора.

«Остров» обозначен в спектакле изрядно помятой картой в старинном стиле, на которой и проводит большую часть сценического времени Констанция, запечатлевая в назидание потомкам прямо на ее поверхности жалобы на «вероломного» супруга. Такое остроумное «минималистское» решение пространства учитывает, помимо всего прочего, еще и специфику Концертного зала с его ограниченными техническими возможностями. Костюмы (сценография и костюмы Елены Бодровой), кстати, вполне современные, что также способствует преодолению дистанции как между персонажами и актерами, так и между этими последними и зрителями.

Алексей Смирнов добился от «академистов» искренности и непосредственности сценического существования в предлагаемых обстоятельствах, сохраняя вместе с тем и некий остраняющий взгляд со стороны. Такую тщательную и подробную работу с актерами в наше время увидишь нечасто. Особенно если учесть, что в руках режиссера по большей части были люди неопытные, делающие лишь первые шаги в профессии. Режиссер не боится порой «умереть в актере» и не испытывает потребности в самопрезентации любой ценой. Для него было гораздо важнее в равной мере дать раскрыться актерам и открыть публике неведомую оперу Гайдна, доказать, что это ничуть не скучно – даже и без искусственных стимуляторов. Человеческая психика и человеческие чувства – материал и сам по себе достаточно интересный, и к нему вовсе не всегда требуются актуальные «довески», на отсутствие которых в спектакле сетуют особо рьяные фанаты самоценного радикализма.

Приверженцы «исторически информированного музицирования», тоже как всегда, недовольны отказом от использования старинных инструментов и соответствующих приемов игры. Однако музыканты Мариинки под управлением азербайджанского маэстро Джавада Таги-заде убедительно продемонстрировали, что Гайдн и без этих «примочек» может прекрасно себя чувствовать.

Солисты академии получили в свое распоряжение материал, весьма благоприятный для творческого становления и развития, и проявили себя в нем вполне достойно. На первый план, однако, вышла не столько Констанция (Эвелина Агабалаева), сколько ее сестра Сильвия в ярком исполнении Анастасии Донец. Ярослав Петряник в роли ее возлюбленного Энрико пока больше убеждает актерски, нежели вокально. Единственный опытный солист Дмитрий Воропаев, представляющий не академию, но сам театр, в партии и роли Джернандо демонстрирует крепкий профессионализм.

К сожалению, почему-то до сих пор не объявлено, когда состоится следующее представление «Необитаемого острова»: ни в мартовской, ни в апрельской афише его нет. Можно, впрочем, не сомневаться, что он появится еще много раз и, возможно, проложит дорогу другим операм Гайдна.

На снимке: Я. Петряник – Энрико, А. Донец – Сильвия, Э. Агабалаева – Констанция, Д. Воропаев – Джернандо

Фото Наташи Разиной