Русская народная песня – естественный сегмент бытовой застольной культуры. В отличие от лирических и обрядовых песен, в застольных нет сюжетно-образных параллелизмов (перекличек в тексте образов природы и реальных людей), но присутствует реально-жизненная конкретизация. Отсутствие сложной поэтической символики, простота композиционных форм (куплетность) делают застольную песню доступной и желанной для всех участников дружеского собрания. Ладогармоническая природа застольной песни – явление не только эстетическое, но и этнически-рефлекторное. Речь идет, условно выражаясь, о культурном слое, который разворачивается на вербально-мелодическом, поведенческом и ментальном уровнях. Проще это можно объяснить так: исполнение песни происходит в определенной ситуации, в момент этно-рефлексии. Иностранного гостя, например, в первую очередь привлекает мелодия. Далее, освоив и преодолев определенную ступень российского застольного этикета, гость растворяется в атмосфере дружбы и полного взаимопонимания и естественным образом вливается в вокальное ансамблевое музицирование.

Роль трансляции застольной русской песни в современном социуме очевидна. К чести иностранных гостей стола, если уж они начинают запевать что-то свое (опрокинув рюмку горячительного), то дотягивают песню до конца. Чаще пронзительное исполнение за столом наших самодеятельных певцов ограничивается несколькими куплетами какой-нибудь очень известной народной песни. Объяснить такой «перевес» не в нашу пользу можно тем, что менталитет западного человека этнографически организован лучше российского. Обычные россияне, особенно современные горожане, имеют весьма отдаленное представление об этносе, ведь средства массовой информации не уделяют должного внимания этому важнейшему пласту культуры. Увидеть сегодня на экране телевизора человека в русском народном костюме и тем более услышать на ТВ или в радиоэфире народную песню – явление, сравнимое с прямой трансляцией лекции «Есть ли жизнь на Марсе?» непосредственно с Красной планеты. О песне вспоминают в конкретных жизненных ситуациях. Вернее, песня находит человека в определенной обстановке: на семейном пиршестве, корпоративной вечеринке, в группе любителей рыбалки у костра, во время ночной пешей прогулки в компании друзей.

«Застольный репертуар» требует специального изучения не только фольклористов, но и психологов. Петербургский учёный О.Р. Николаев сформировал «гипотетический застольный минимум», первое место в котором занимает «Из-за острова на стрежень». На звание застольного хита с этой песней могут поспорить «Степь да степь кругом», «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». И, наконец, апофеоз, бесспорная доминанта застолья – «Ой, мороз, мороз». Все эти композиции связаны тайной мелодико-гармонической нитью, главным признаком которой является феномен русской тоски. Но назначение «грусть-тоски» в этих песнях скорее причинно-следственное (возникающее как потребность психофизического катарсиса), чем первопричинное.

Автор этих строк констатирует неподдельный интерес зарубежных дипломатов, журналистов, педагогов, проживающих в Москве, к русской песне. Особенно за столом. Один молодой дипломат признался, что русские народные песни помогли избавиться ему от сильного акцента в русском разговорном. Многие русские песни действительно помогают преодолеть трудности в произношении. Например, песня «Ой, мороз, мороз» – с распевным ударным слогом, с подготовленными плавными взлетами по звукам минорного трезвучия к ударному слогу – может служить хрестоматийным образцом методики выработки правильного московского говора. Никто ведь не поет «Ой, мороз, мороз», но все поют: «Ой, мароз, мароз». Многократное исполнение этой песни с ее безобидным вокальным «аканьем» всего за несколько недель поможет избавиться и от региональных акцентов – уральского «ы» вместо «а» (дык я пышла? /так я пошла?), – и фрикативного южнорусского «г» [гх].

И еще заслуживающий внимания пример. Среди участников многочисленных телевизионных конкурсов молодых эстрадных исполнителей с трудом найдешь носителей правильного русского языка. Но что мы слышим, когда все выпускники этих звездных «конвейеров» в финале выходят к микрофону? – Мы слышим правильную русскую речь. В пении на русском языке любой незначительный акцент если не исчезает, то во всяком случае нивелируется.

С теми, кто участвует в коллективном пении за обеденным столом в компании, не работают педагоги-лингвисты или логопеды. Опыт освоения грамотности и правильного произношения слов приходит через русскую народную песню в процессе совместного музицирования.

Любовь к русской песне не может быть одномоментной. Однажды запав в душу, она сопровождает человека всю его жизнь. Некоторое время назад 88-летняя пенсионерка из Нижнего Тагила Екатерина Валова, этническая немка, сделала перевод на немецкий язык русских застольных песен и издала сборник в Германии. Едва появившись на прилавках книжных магазинов ФРГ, песенник стал бестселлером и был немедленно раскуплен. Можно только порадоваться за немцев, которые в часы досуга распевают «Ой, цветет калина», «Виновата ли я», «Ромашки спрятались» и другие наши застольные хиты.

В последние дни интернет-пространство Рунета засоряют нескончаемые виртуальные перебранки по поводу реорганизаций разного рода попсовых медиа-групп. Все это буквально наталкивает на мысль: а не отдать ли круглосуточное радиовещание народной песне? Чтобы она звучала не только за столом, но и в общероссийском эфире. По данным последней переписи населения, в России проживает почти 200 народностей. В сутки – примерно по семь минут на музыку каждой народности. Разве это много?..