Приглашение музыканта подобного уровня – безусловно, правильный ход для нового фестиваля, стартовавшего в Петербурге в этом сезоне. Обладатель ряда престижных премий, выступающий со многими известными дирижерами, а в прошлом – ученик Захара Брона, Дэниэл Хоуп помимо обширной исполнительской деятельности активно выступает и на ниве музыкального просветительства. Его путеводитель для любителей классической музыки «Когда можно аплодировать?» стал бестселлером и переведен на многие языки, в том числе и на русский.

Программа, с которой Хоуп посетил Россию (и далеко не в первый раз), называлась «Air: барочное путешествие». Аir переводится с английского и как «ария», и как «воздух». Эта амбивалентность была заложена в концепции музыканта, поставившего целью, с одной стороны, показать музыкальные «сквозняки», тянущие от Ренессанса к барокко в разных странах (Испания, Италия, Франция, Англия, Германия) и стилевых направлениях, а с другой стороны – просто продемонстрировать певучую природу скрипки, способной подражать человеческому голосу. Концерт начался при потушенном свете с театрализованного выхода из партера барабанщика, отбивавшего чеканный ритм, – его подхватывали и появляющиеся на сцене музыканты. Ричерката испанца Диего Ортиса стала бодрой интерлюдией ко всему вечеру.

Практически перед всеми исполняемыми номерами Хоуп произносил небольшое вводное слово, придав черты познавательной лекции концерту в двух отделениях, включавшему как популярную, так и почти неизвестную у нас музыку. Наряду с Генделем и Вивальди было очень интересно услышать сочинения итальянца Андреа Фальконьери, славившегося в XVI веке своими любовными похождениями, музыку дрезденского композитора XVII века Иоганна Пауля фон Вестхофа, за тридцать лет до Баха сочинявшего партиты для скрипки-соло (Хоуп виртуозно исполнил его пьесы «Подражание колоколам» и «Подражание лютне»), или пьесу «Тамбурин» современника Баха – француза Жан-Мари Леклера, в которой игравший в коллективе Хоупа ударник Михаэль Мельтцер устраивал самые настоящие фокусы, заставляя бубен вращаться по полу словно живой волчок, точно попадающий в ритм. Остальные участники интернационального камерного ансамбля (скрипач Симос Папанас, виолончелист Никола Моска, лютнист Эмануэль Форни и клавесинистка Наоки Китайя) показали себя не менее виртуозными мастерами и чуткими музыкальными партнерами.

Манеру игры Дэниэла Хоупа нельзя было назвать аутентичной, хотя, конечно, скрипач знаком со многими принципами старинного исполнительства. Испытывающий себя в разных жанрах артист нашел собственный исполнительский стиль: достаточно академичный, точный, ясный и полетный звук в сочетании с особой открытостью и раскрепощенностью, идущей от джаза (Хоуп известен своими экспериментами в области современной эстрадной и этнической музыки). Даже сам формат концерта с его просветительским уклоном, а с другой стороны – абсолютной «ненавязчивостью» вполне мог быть представлен в клубной обстановке: в зале вместо филармонических кресел стояли бы симпатичные столики, а публика бы под звуки старинной баллады «Зеленые рукава» вела негромкие светские беседы. Но и в филармонии аудитория достаточно быстро почувствовала эту внутреннюю свободу в сочетании с изысканной элегантностью и благодарила музыкантов в конце овациями стоя. На бис было исполнено два номера. Финал программного вивальдиевского концерта «Зима» из цикла «Времена года» прозвучал стремительно, с подчеркиванием «стука зубов» замерзающего человека. А знаменитая «Ария» из Третьей оркестровой сюиты И.С. Баха (правда, переведенная со сцены как «воздух»), сияя вечным неземным светом из глубины веков, стала лирической кульминацией. Дэниэл Хоуп посвятил этот номер Давиду Ойстраху – «величайшему из всех скрипачей», воздав дань уважения русской скрипичной школе.

Фото Анны Флегонтовой. На фото Дэниел Хоуп.